- Да ты права. Ну берегите себя!

- И вы берегите себя! - искренне пожелала я. - А то ж у нас с Дуняшкой, кроме вас, никого и нет…

И хотя моя Дуняшка по всем правилам моя, даже без всякого удочерения, а в графе «отец» стоит жирный прочерк, неприятной холодок побежал по спине. С богатыми вообще лучше не иметь никаких разговоров.

Мало ли, вдруг начнет задвигать, что хочет видеться с дочерью и право имеет! Исхитрится и сделает ДНК- тест, а потом меня по судам затаскает. Надо срочно бежать на вокзал и избавляться от телефона. Правда, есть еще ниточка, потянув за которую, можно выйти на меня. Я же оформлена официально! Или это уже слишком? Не будут же они перетряхивать базы данных каждого учреждения в России? Перетряхивалка сломается.

Страхи носились в голове, как очумелый заяц.

Видя мое перекошенное лицо, Нинуська встревожилась.

- И что еще в довесок к имеющимся неприятностям привалило?

Я пересказала ей то, что услышала от тети Марины.

- Не нравится мне это, - непроизвольно скрестив руки на груди, озвучила она свое видение ситуации. – Так что насчет телефона я оказалась трижды права. Тут уже речь идет не о том, что маменька на шею присядет. Тут уже попахивает претензиями на установление отцовства. Так что тебе лучше не отсвечивать. Таськ, я, конечно, не нагнетаю, но и с гоу-гоу скоро придется завязать. Папаша наймет частного детектива, и он всю подноготную про тебя отроет. А там и отсудит Одуванчика себе. И в лучшем случае, разрешит видеться раз в месяц. Смотрела я киношки такие.

Вот тут у меня уже не холодок, а настоящий мороз по коже побежал. От животного, первобытного страха матери за своего детеныша у меня пересохло горло.

- Нин, он что, может отобрать у меня Дуняшку? – сдавленно просипела я.

- Не хочу тебя пугать, но такой вариант развития событий я не исключаю. Видишь ли. У него политический брак. Связи в областном центре, деньги. А жена не способна родить. А тут бац, и готовый ребенок. Причем свой! И он может запросто выкрасть, а потом и ДНК сделать, и компромат на тебя такой насобирать, что судьи решат, что по тебе тюряга плачет. А то и решать ничего не будут. Он купит любое решение.

Я, наверно, побелела, потому что Нинуська метнулась к кулеру и притащила стакан воды.

- Пей, а то на тебе лица нет! – испуганно затараторила она.

Я начала пить, как умирающий от жажды какой-нибудь джейран. Захлебываясь, едва не роняя пластиковый стакан из трясущихся рук. Слезы непроизвольно потели из глаз при одной мысли, что кто-то может посягнуть на мою крошку.

- Нин-н-н, - заикаясь даже в имени подруги, я посмотрела на нее безумным взглядом. – Ты же знаешь, что я вырастила ее одна?! И если б не теть Марина, я б точно загнулась! Без денег, без помощи, без доброго слова поддержки! И теперь они хотят просто забрать?! Типа, побыла у тебя девочка, а теперь давай нам назад?!

Я была близка к истерике. Но подруга вовремя сориентировалась и отобрав у меня недопитый стакан, выплеснула мне в лицо остатки воды.

- А ну тихо! Ты с ума сошла! Кто им отдаст?! В крайнем случае уедем аниматорами в Турцию. Там теплее и фруктов больше. И там такие же детские комнаты есть, посидит под присмотром Дуняшка, пока мы туристов поразвлекаем!

- Тогда нужно срочно загранпаспорт делать, - все еще икая, я ухватилась за этот вариант. – И придумать еще сотню способов, как обезопасить себя.

- Вот умница! А то впала в прелесть! Даже я прав больше имею на Одуванчика, чем ее биологические производители!

- Ну тогда придумай еще что-нибудь? А? – жалобно протянула я. – Мне спокойней будет, если в запасе будет сто и один путь отступления.