– …Эти порядочные женщины… – взгляд Рувье, сидящего до сих пор со скучающим видом, оживился, – …между нами.

– Идиоты! – повторил Панкрат достаточно громко и едва сдерживая себя. – Я покажу вам diese Russen (этих русских).

– Мой друг! – вскочил он, кивнув заскучавшему официанту и положив на стол деньги. – До свидания.

– Adieu, honorable (Прощайте, достопочтимый), – проснулся тот, по достоинству оценивая оставленные чаевые.

Минут через двадцать «Boy Racer», предварительно натертый фланелью и ослепительно сверкающий серебристым металлом на августовском солнце, оставил далеко позади мирно беседующих в «Дягилеве» иностранцев и летел в сторону «Туриста».

Еще через десять минут, сделав четкий разворот на сто восемьдесят градусов, «Boy Racer» остановился возле гостиницы и был сдан на руки выбежавшему навстречу парню в униформе.

– Держи наготове! – вложил Панкрат купюру парню в нагрудный карман.

– Так точно! – последовал ответ.

Суворин бросился в отель. Задержавшись возле администратора ровно настолько, чтобы взять ключ от заказанного заранее номера, и отмахнувшись от направляющегося к нему с приветственной улыбкой портье, он кинулся к лифту.

Номера Шнейдера и Рувье были рядом с его номером. И теперь у Панкрата был реальный шанс получить хоть какой-нибудь компромат на этих людей. Ему нужен был этот шанс. Шанс, чтобы отомстить за ребят, чтобы «затянуть петлю» на поганой шее убийц. Нет, не выстрелом из пистолета, так, чтобы они и осознать-то не успели своей кончины. А чем-нибудь более существенным.

Тем, что заставило бы их пожалеть, что они родились на свет божий.

Суворин вышел на небольшой балкончик и, недолго думая, перешагнул через невысокие перила. Тело его висело на уровне двенадцатого этажа. И он понимал, что теперь важна каждая минута, пока его не заметили и пока не собралась толпа зевак. Поэтому сильным рывком подтянул ноги вверх. И, зацепившись ими за перила соседнего балкона, ухватился за них руками. Это был эквилибристский трюк средней степени сложности. Оказавшись на соседнем балконе, Суворин даже не запыхался.

Но впереди его ждали еще преграды, так как балкон был закрыт изнутри.

Панкрат опустил голову и посмотрел вниз. Все было спокойно. Миниатюрные люди спокойно двигались по своим делам, глядя куда угодно: перед собой, по сторонам и под ноги, но только не вверх.

Рядом с балконом, на котором он находился, было окно, такое же, как и у него в номере, ведущее в ванную комнату. И небольшая форточка в нем была открыта.

– Неужели не втиснусь? – прикидывал Панкрат.

Опасаясь потерять время, он решил рискнуть. Встал на перила и, перешагнув на карниз под окном, ухватился руками за раму, окружающую форточку, рассчитывая на ее прочность. Рама не подвела. Подтянувшись на руках, он буквально втащил в узкий проем свое тело. Приземлился он на руки.

«Судя по беспорядку в ванной комнате, горничные в номер еще не допускались», – решил Суворин, с досадой вытирая носовым платком зубную пасту, которая брызнула на него из раздавленного им тюбика. Бросив беглый взгляд на разбросанные мокрые полотенца и губки, Панкрат проследовал в апартаменты.

Хотя апартаментами жилье француза назвать можно было с натяжкой. Жестоко экономя, хозяева отеля, как в общем-то принято почти везде, давили на креатив.

Это был такой же номер, как и у него. В футуристическом стиле, впрочем, как и весь отель. Светильники со встроенными вентиляторами, которые при включении раздували накрывающие их светящиеся купола. И выключатели в виде зеркальных пятен, напыленных на стены. И датчики кругом, на случай, если кто-нибудь забудет выключить свет либо телевизор или вытворит еще что похуже. Холодильник с напитками сразу за кроватью, как будто жильцы отеля непременно должны просыпаться с пересохшим горлом. И уж совсем оскорбляющие достоинство яркие виниловые тапочки…