– Знаю, – буркнул тот.

– Я составлю список всех требований, и ты беспрекословно выполнишь каждое.

– Все что пожелаешь, Гуин, – пообещал он.

Аббатиса вновь повернулась к племяннице:

– Вот твой первый урок, дитя. Ты должна обращаться ко мне «госпожа аббатиса» и никак иначе. Тебе ясно, Ронуин?

– Да, госпожа аббатиса.

– Превосходно, – улыбнулась монахиня.

Ронуин решила, что тетка ей нравится хотя бы потому, что понимает племянницу, как никто до этого.

Аббатиса взяла со столика колокольчик и позвонила. Почти немедленно в комнате возникла еще одна женщина в темном одеянии.

– Что угодно, госпожа аббатиса?

– Сестра Кэтрин, это моя племянница. Поживет с нами несколько месяцев, готовясь к браку с лордом Торли. Невинная душа, она росла в уединении и воспитывалась шайкой язычников. Отведите ей келью в странноприимном доме. Ронуин, ты останешься там, пока я не пошлю за тобой. Попрощайся с отцом, дитя мое.

– Господин мой, – учтиво поклонилась Ронуин.

– Я вернусь за тобой весной, – пообещал Ллуэлин.

– Неужели? – лукаво засмеялась девушка. – Мне только остается на это надеяться.

Увидев, как побагровело лицо брата, аббатиса едва сдержала улыбку.

– Это совсем другое дело, – процедил он. – Вопрос чести!

Ронуин слегка наклонила голову, прежде чем последовать за сестрой Кэтрин.

– У нее твой нрав, – весело констатировала Гуинллиан.

– Посмотрим, будешь ли ты так же веселиться, когда познакомишься с ней поближе, – парировал он. – А теперь пиши свой проклятый список, сестрица.

– По здравом размышлении я поняла, что в этом нет необходимости. Сейчас перечислю, что именно мне требуется, – и никаких возражений. Оплатишь расходы на обучение дочери. Наш монастырь небогат, поэтому немедленно отправишься в Херефорд и накупишь дорогих тканей, чтобы сшить твоей дочери подобающую одежду. Отвезешь туда же мерку с ее ноги и закажешь красивые башмачки. Выберешь накидки, вуали, перчатки, драгоценный пояс и украшения. Она твое дитя, Ллуэлин, а если ты принц, значит, Ронуин – знатнейшая леди Уэльса. Когда будешь в Херефорде, зайди в монастырь Святой Марии, на восточной окраине города. Мне сказали, он совсем маленький и нищий, но владеет мощами, которые я хотела бы видеть у себя в аббатстве. Обрезок ногтя самого Святого Катберта, в золотом, усыпанном драгоценными камнями реликварии, стоит на алтаре в их часовне. Заплати, сколько попросят, но привези мне это, Ллуэлин!

– Хочешь, чтобы я отправился в Англию и торговался с монахинями за мощи?! До или после того, как я приобрету ткани, безделушки и другие тряпки для дочери?! – рявкнул Ллуэлин. – Назови цену, Гуинллиан, и я не стану возражать, но сам никуда не поеду. У меня полно других дел! Кто будет сохранять мир в этой стране?

– Никакого мира тебе не видать, братец, если не выдашь дочь за англичанина, а в таком виде ее нельзя показывать людям. От нее попросту откажутся и заявят, что ты оскорбил и обманул короля. Не настолько мы здесь удалены от мира, чтобы не знать, каким опасным врагом может стать принц Эдуард. Я предупреждала, что не потерплю пререканий. Ронуин может остаться здесь, пока ты не привезешь требуемое, о принц Уэльса! Когда вернешься, мы начнем ее обучение, но ни минутой раньше. – Гордо выпрямившись во весь свой рост, она строго воззрилась на брата. – Чем дольше ты будешь тянуть, тем меньше времени останется мне для превращения упрямого барана в нежную овечку.

– Ну и кремень же ты, – посетовал он. – Всегда была невыносимой и своевольной! Похоже, Ронуин пошла не столько в меня, сколько в тебя. Так и быть, добуду я твой ноготь, а если понадобится, украду. Ты получишь его, сестра, и тогда тебе придется выполнить свое обещание.