‒ Потому что так правильно! ‒ едва не крикнула я ему в лицо. ‒ Мы с тобой разного поля ягоды. Посмотри на себя и на меня, мы с тобой разные. Абсолютно! Ты выращен в отличных условиях: тебя поливали столько, сколько нужно, света давали в избытке, удобрениями обогащали, от ветра закрывали. Тебя защищали и оберегали. Я же росла сама, пустив корни на самом краю поля, который предназначен таким, как вы. Ты купался в заботе и любви, получая всё, что тебе нужно, когда как я добивалась всего сама. Вот почему! Ты никогда не поймешь меня, мои мысли и порывы. Тебя коробит лишь то, что я посмела уйти первой, не закончив спор, в которой ты намеревался выиграть. И даже был в этом уверен. Теперь ты, скорее всего, хочешь реабилитироваться в глазах своих друзей и всего университета, затеяв очередной спор. Если уже не поспорил с кем-то. У меня к тебе только один вопрос. Что на кону? Ведь я ни за что на свете не поверю, что это не так.

Глеб отпустил меня, ошарашенный моим напором и тирадой, даже отступился на шаг. Я же смотрела на него, изучала его лицо, выискивая подтверждения своим словам. Но его глаза были в растерянности, опровергая мои сомнения. Или же он научился очень умело притворяться?

‒ Никакого спора нет. Это было простое приглашение в кино, ‒ как-то грустно проговорил он. ‒ От чистого сердца…

‒ Почему я? Почему не Алиса или другая девушка из вашего круга? ‒ я все равно до конца не верила ему.

Рядом с Шахом всегда были девицы его круга. Холёные, ухоженные, без комплексов. Рядом с ними я выглядела серой мышью, не смея даже мечтать о том, что такой парень, как Шахов, посмотрит в мою сторону, и, тем более, пригласит в кино.

Я развернулась, не дожидаясь ответа парня, и слегка разочаровываясь в нем, но услышала его голос перед тем, как шагнуть в шумный коридор.

‒ Потому что твой поцелуй… ‒ и он запнулся. ‒ Я ещё ни с кем не испытывал таких чувств, как с тобой…

10. Глава 9

Никогда, никогда, никогда не сдавайтесь!

У. Черчилль.

Каждая неудавшаяся попытка –

это ещё один шаг вперед.

Томас Эдисон.

Ты не можешь менять направление ветра,

но всегда можешь поднять паруса,

чтобы достичь своей цели.

Оскар Уайльд. 

Алина

‒ Потому что твой поцелуй… ‒ и он запнулся. ‒ Я еще ни с кем не испытывал таких чувств, как с тобой…

Он успел договорить прежде, чем я шагнула в коридор. Ещё долго его слова отдавались в моих ушах, отвлекая меня от учебы, от всего. Кроме них я не могла думать ни о чем, даже не сумела ответить на заданный вопрос профессора на семинаре. Одногруппники смотрели на меня по-разному, кто со снисходительной улыбкой, кто с жалостью, кто с непониманием. Я же присела и ругала сама себя, что слишком много думаю об одном и том же человеке, который сумел затронуть струны моей души, так умело перебирая на них аккорды. И выходила весьма неплохая мелодия…

Пары закончились, и я поспешила в библиотеку. Нужно было подготовить реферат, да и дипломную работу не помешает дополнить и довести до ума. Вышла из здания университета и свернула в сторону девятиэтажного здания, где расположился кладезь знаний. Но мою дорогу перегородили. Сам Шахов собственной персоной на своём дорогом автомобиле, который сверкал на солнце.

‒ Я тебя подвезу, ‒ проговорил он, опустив стекло, и даже моего мнения спросить не удосужился. Как всегда наглый и дерзкий.

‒ Спасибо, но мне тут недалеко, ‒ и я попыталась свернуть с дороги.

‒ Воронцова, почему ты такая упрямая? Другие бы с радостью согласились на такое предложение, ‒ не унимался Глеб, останавливая машину и возникая прямо передо мной. ‒ А ты нос воротишь.