– Который угнанными тачками ворочает?

– Да. Судя по обстановке, в гостях у Рузанова кто-то был – на столе два бокальчика и коньячок.

– Все ясно. – Гуров сел за стол. – Стас, ты сейчас иди домой, отсыпайся, а я займусь всем остальным. С соседями потолкую, посмотрю, что да как. Кто из следаков на труп выезжал?

– Любимцев.

Лев Иванович хмыкнул. Илья Любимцев был человеком дотошным и въедливым, как и полагается следователю, но с характером. Однако работу свою он делал весьма добросовестно, упрекнуть его сыщикам было не в чем.

– А что пропало из квартиры?

– Пока сложно сказать. Формально артист жил один. Надо установить, кто чаще всех бывал у него дома и знает, какие ценности там были.

– То есть последнюю подружку.

– Ее в первую очередь. И, попутно, коллеги, дружки и прочие приятели со знакомыми. – Крячко откинулся на стуле и зевнул. – Ладно, Лева, поехал я отсыпаться. А то с этой мокрухой ночка муторная выдалась. Вот здесь все с места убийства. Фотки на телефон сбросил. Если что, звони. Даже если буду спать, проснусь, отвечу.

– Я же не садист. Отсыпайся. А я поработаю. Там, похоже, дел много наберется.

На изучение материалов дела времени ушло немного. Гуров оценил поле деятельности. Пройтись по соседям, заглянуть в театр, установить круг общения покойного артиста Рузанова. И, если уж повезет, выяснить, кто был у убитого в гостях в тот роковой вечер. Если останется время, можно заглянуть к экспертам. Если у них готовы результаты.

Сыщик посмотрел в окно. На улице сыпал мелкий редкий снежок. Погода не сильно паршивая, можно прогуляться пешком, так как убитый жил в трех кварталах пути, да и театр находился недалеко. Благо мороз был поменьше, чем вчера. Пожалуй, сначала стоит заглянуть в «Модесто», а ближе к вечеру идти по соседям Рузанова. Сегодня будний день, многие наверняка на работе. Несомненно, нашлись бы те, кто сейчас сидит дома. Например, вездесущие бабушки, которые все и про всех знают, особенно то, что не нужно. Но они явно в меньшинстве, а делать одну и ту же работу дважды Гуров не любил. По крайней мере, не в этом случае.

Лев Иванович накинул куртку, взял все необходимое и вышел на улицу. По дороге он размышлял о словах, переданных Крячко участковым. Дружба артиста с Лехой Чумазым особых вопросов не вызывала: артисты – люди творческие, чем только не балуются. Может, и Рузанов на чем-то сидел. А вот его встречи с Бармалеем настораживали. Что может быть общего у театрала с перекупщиком ворованных машин? Это еще предстоит выяснить.

Путь сыщика лежал в современный (или авангардный?) театр «Модесто». Крячко вряд ли успел там побывать. Сначала проторчал на месте преступления, потом наверняка попытался маленько прикорнуть в кабинете. Да и сомнительно, что театр открылся бы в семь утра. Может, там еще и не знают о смерти их артиста.

«Модесто» находился в полуподвале трехэтажной новостройки и привлекал посетителей небольшой неоновой вывеской с изображением комедийной маски. «У них все спектакли с юмором?» – спросил самого себя Гуров и усмехнулся. Металлическая дверь на улицу была чуть приоткрыта. Возле нее стоял молодой человек с забранными в косичку волосами и курил. То, что он был из театра, сыщик понял по небрежно наброшенной на плечи, а не надетой куртке.

– Здравствуйте, – дружелюбно сказал ему Лев Иванович.

Парень смерил его слегка недоуменным взглядом. Сыщик снова усмехнулся про себя. Может, публика его возраста к ним захаживала редко?

– Здравствуйте, – ответил он. – Спектакль вечером. Или вы за билетами?