Люди Анджея крепкие и надежные войны. Но стычки с кочевниками в планы пана не входили. Главное выполнить великое поручение. Каждый меч на счету.

– Если хоть один из моих людей погибнет, – прошипел Васпан, – я и тебя убью. Медленно и мучительно. Знаешь, что случается с глазом, когда в него раскаленное масло капнет?

Шкипер затряс, затем замотал головой.

– Не надо, пан! – заныл он дрожащим голосом. – Будем держатся правого берега. Я тут все отмели знаю, обойдем. А груз придется перераспределить, чтобы левый борт для щитов освободить. И …

– Много слов. Берись за дело!

Еще до темноты ладья превратилась в плывущее укрепление. Для устойчивости вдоль левого борта соорудили нечто похожее на крыло. Деревянные щиты прибили к борту и подняли в человеческий рост. Груз переместили на правый борт, из-за чего лодку кренило. Учитывая, что в случае боя воины станут по левому борту, крен себя оправдывал. На нос и корму выставили дозорных. Оставалось одно, молится чтобы нападение случилось только с левого борта. Правый оставался абсолютно беззащитным.

– Шкипер! – крикнул Анджей.

Проводник оторвался от руля. Приказал мальчишке-помощнику заменить его и подбежал к хозяину.

– Пан, хотел что-то спросить? – смирено приклонил он косматую голову.

– Скажи, ты уверен, что ордынцы нападают только с левого берега?

– Так, боятся они реку переходить. Тем более в полную воду. Если нарвутся на рэзешей, – он махнул на правый берег, – верная смерть. Живым никто не уйдет.

– Хм! – усмехнулся Анджей и заправил большие пальцы под ремень. Кераса мешала, сковывая движение. – Я бы именно так и поступил. Отряд из пяти лучников на правом берегу перестрелял бы нас как куропаток. А если молдавский разъезд … ну … пять воинов не такая уж и большая жертва.

– Ваша правда, пан, – согласился проводник. Его манера во всем всегда соглашаться начинала раздражать. – Только татары осторожные. Лишний раз рисковать не любят.

Так или иначе, но Анджей приказал поставить дозорного для наблюдения за правым берегом. Удача любит расчет.

– Велико чтимый пан, – обратился к нему проводник, когда стянутое тяжелыми облаками небо померкло, указывая что пасмурный день подходит к концу. – Стоянка за следующей извилиной. У меня там место приспособленное. Для ночлега.

– Никакого ночлега, – не оборачиваясь к собеседнику ответил Васпан. – Ночью продолжаем идти. Без весел, по течению.

Шкипер сжался еще больше. Молча стоял за спиной хозяина. Явно хотел оспорить опасное решение, но не решался. Наконец, выждав долгую паузу, промямлил:

– Ваша воля, пан. Но впереди узкие повороты, которые лучше проходить при свете дня …

– Ты же сказал, что отлично знаешь все мели, броды, повороты. Или опять соврал? – Анджей хотел повернуть голову и взглянуть негодяю в глаза. Но «ожерелье» доспехов не позволило это сделать.

– Нет-нет, пан. Что вы! Я … я.

– Ты сделаешь как я сказал, – отрезал Васпан. Простолюдинов следует держать в страхе. Только тогда лентяи выкладываются по полной. – Или ты в сговоре с ордынцами? А? Приводишь единоверцев в их лапы за тридцать серебряников?

– Нет, пан! Нет.

Мужчина сжал сутулые плечи, что означало поклон. Свое недовольство он вылил на мальчишку-помощника:

– Смотри за рулевой, недоумок! – звонкая затрещина слилась с всхлипом несчастного. – Видишь рябь? Это ветви ствола. Угробить нас хочешь!

На месте намеченной стоянки сошли несколько воинов. Соорудив факелы, пошли вдоль берега, обозначая путь ладье. Скорость продвижение значительно снизилась. В полночь поводырей сменили. Заняло это много времени. Не могли найти место для пристани и воинам пришлось сменяться в брод.