Тот продолжал невозмутимо:

– Обо всех нештатных ситуациях докладывать по комлинку мне лично. Ясно?

Конвей побледнел еще сильнее, но кивнул.

– При всем уважении, – Лиза пыталась справиться с застежками штурмового скафандра, – мистер Конвей первый раз на орбите. Разумно ли…

– Разумно, – Такер перебил ее на полуслове. – Мистер Конвей профессионал своего дела. Его направили с нами в качестве наблюдателя, так вот пусть и делает свою работу.

Затем Майк подошел к Лизавете:

– Ты в космосе хоть и не первый раз, Лиззи, а скафандр надевать не умеешь, – он ласково пожурил ее, одну за другой застегивая защелки на ее броне.

Девушка неловко покраснела, но от помощи отказываться не стала.

Вскоре троица спасателей была готова, и Берта открыла перед ними дверь шлюзовой камеры.

***

Шипение воздуха возвестило о том, что давление в шлюзе и внутри станции выровнялось, но автоматическая дверь не открылась.

– Похоже, привод отказал. Смит, помоги мне, – вдвоем мужчины принялись отодвигать в сторону тяжелую створку.

Штурмовые скафандры были снабжены облегченным вариантом экзоскелета. По астероидам в таком, конечно, не попрыгаешь, но при работе в условиях космических станций или кораблей, они давали неплохой выигрыш в силе.

Спустя несколько минут, дверь поддалась, и из проема на троих спасателей уставилась слепая темнота.

– Освещение тоже вырубилось, – командир первым протиснулся в образовавшуюся щель. – Мысин, – он проговорил во встроенный внутри шлема комлинк, – что здесь с электричеством?

Следом за командиром из шлюза выбрался Билл и помог вылезти Лизе, которая не сразу приноровилась к движению в штурмовом скафандре.

Такер бросил на них быстрый озабоченный взгляд, оценивая готовность девушки к работе:

– Глаз с нее не спускай, – после короткой паузы он кивнул подчиненному, и они, не сговариваясь, включили закрепленные надо лбом прожектора и активировали фазерное оружие. – Мысин?

– Плохо слышу вас, командир… – из комлинка донесся далекий голос программера, хоть он находился буквально в нескольких шагах за внешней обшивкой станции. – Станция обесточена… фиксирую короткие всплески энергетической активности в зоне оранжереи и медблока… там же сигналы…

Комлинк зашуршал, и связь оборвалась.

– Так, мы без света и без связи, – Такер перевел взгляд на Лизу. – Что по твоей части? Есть здесь что-нибудь опасное в атмосфере? Токсичные газы, инфекционные агенты?

Спохватившись, Лизавета вытащила портативный газоанализатор, и принялась колдовать над его сенсорами. Прибор показывал пугающие вещи:

– Нет…

– Хорошо, – командир кивнул, но Лиза продолжила:

– Здесь нет атмосферы, – девушка подняла испуганный взгляд на Такера. – Воздух вокруг нас очень сильно разрежен.

– Щитки скафандров не поднимать. Надеюсь, это всем очевидно? – Майк внимательно посмотрел на Лизу, адресуя свой вопрос именно ей, и она скованно кивнула. – Герметичность станции нарушена, хотя тяготение, вроде, держится, – он легонько подпрыгнул над полом. – Ноль восемь - ноль девять земного, почти норма.

Сказав это, командир активировал встроенный в предплечье скафандра небольшой сенсорный экран. У всех троих членов группы он одновременно загорелся мягким синим светом. Лиза вздрогнула от неожиданности, тут же отругав себя за эмоциональность. Она врач, космобиолог, член спасательной экспедиции. Она не имела права дрожать от каждого щелчка, но нервы у девушки были на пределе, и она непроизвольно шагнула ближе к Такеру. Тот казался невозмутимым – железный человек с железными нервами, не то, что Лиза.