Ключом, висящим на цепочке от часов, Фергюс открыл низенькую железную дверь, и они вошли внутрь. Фергюс снова закрыл дверь на ключ, и они стали спускаться по крутой узенькой лестнице. Здесь пахло землей и сыростью, и Марк понял, что они направляются в подвалы.

В самом низу Фергюс постучал еще в одну дверь, и сквозь дверной глазок на них уставился чей-то подозрительный глаз.

– Все в порядке, товарищ. Фергюс Макдональд, член комитета.

Загремели цепочки, и дверь отворилась. Стоящий за ней небритый человек в грубой одежде с недовольным видом пропустил их внутрь. Он выглядел угрюмым; у стены в крохотной комнатке стояли стул и стол, накрытый измятой газетой, на которой лежали остатки еды.

Человек что-то проворчал, и Фергус провел Марка через еще одну дверь собственно в подвал.

Пол здесь был земляной, арочные своды поддерживались колоннами неоштукатуренного кирпича. Воняло пылью и крысами, воздух в закрытом пространстве стоял сырой и затхлый. Посередине ярко горела единственная голая лампочка, но ниши за арками оставались в тени.

– Вот, парень, сейчас ты увидишь, чем мы собираемся воевать, – сказал Фергюс.

В полутемных нишах стояли сложенные аккуратными стопками в рост человека дощатые ящики, закрытые тяжелым брезентом, скорее всего украденным с железнодорожной сортировочной станции, поскольку на нем виднелись нанесенные через трафарет буквы: «SAR & H».

Фергюс приподнял край брезента и мрачно улыбнулся:

– Все еще в смазке, дружок.

На деревянных ящиках стояла отчетливая маркировка, стрелка и две буквы «W. D.»[9], а ниже надпись: «6 винтовок системы Ли-Энфилда, марка VI (с оптическим прицелом)».

Марк был потрясен:

– Черт возьми, Фергюс, да их тут не одна сотня!

– Вот именно, дружок, причем это только один арсенал. Есть еще несколько по всему хребту.

Фергюс прошагал по подвалу дальше и поднял край еще одного брезента. Там лежали патронные сумки, снабженные защелками с быстрым размыканием клапана; на ящике краской было написано: «1000 патронов, калибр.303».

– Вполне хватит, чтобы провернуть наше дело, – сказал Фергюс и, сжав руку Марка, повел его дальше.

А дальше были стойки с винтовками, хоть сейчас готовыми к бою; вороненая сталь стволов блестела в электрическом свете оружейной смазкой. Фергюс взял одну винтовку и протянул ее Марку:

– А вот на этой стоит твое имя.

Марк взял винтовку. «Ужасно знакомое ощущение», – подумал он.

– У нас такая только одна, я как ее увидел – сразу подумал о тебе. Настанет время, и ты из нее постреляешь.

Снайперская винтовка Ли-Энфилда образца 1914 года, вес такой, что держать в руках естественно и легко… но все это вызывало в душе у Марка муторное ощущение. Ни слова не говоря, он вернул винтовку Фергюсу, и тот подмигнул младшему товарищу, прежде чем аккуратно поставил ее на место.

Как опытный экскурсовод, все самое интересное Фергюс приберег напоследок. Эффектным движением руки он отбросил очередной тяжелый брезент, и Марк увидел под ним оружие посерьезнее: станковый пулемет «максим» с толстым гофрированным водяным кожухом вокруг ствола. В своих многочисленных модификациях этот пулемет обладал сомнительной славой: он положил больше человеческих жизней, чем любое другое отдельно взятое оружие, которое изобрел разрушительный гений человека.

Этот являлся одним из членов смертоносной семейки, пулемет системы Виккерса-Максима, стреляющий пулями калибра.303, марка VI.В, а рядом с ним стопкой лежали коробки с пулеметными лентами. В каждой ленте – 250 патронов. Прицельная дальность стрельбы – 2440 футов, эту дистанцию пуля пролетает за одну секунду, скорострельность – 750 выстрелов в минуту.