- И это не я, - проявил чудеса сообразительности Тихий. – И не какао.

- Это подушка. В данный момент я могу думать только о сне.

- Понял. Отстал.

Варя не поверила своим ушам и в такую скорую капитуляцию. И совершенно правильно сделала.

- В щечку хоть поцеловать можно, Варвара Глебовна? На прощание, так сказать?

- Можно, - неужели обойдемся малой кровью? - Только быстро.

- Прямо в первый раз меня просят это сделать быстро, - хмыкнул Тихон. – Обычно просят наоборот.

Варя хотела ответить, но не успела. Потому что ее поцеловали. В губы. Коротким, сухим и теплым поцелуем. Совершенно необоснованно ее взволновавшим.

- Тихий, это не щека!

- Да? Ну так мы Медакадемий не кончали, анатомию не изучали.

- Тихон!

- Бывай, Варвара Глебовна. Я позвоню.

После чего обхватил ее шею своей здоровенной ладонью, наклонился и еще раз поцеловал – так же коротко и сухо, но уже в щеку. А потом развернулся и пошел. А Варя так и осталась стоять. С раскрытым, между прочим, ртом. И сонное состояние куда-то все развеялось.

У начала лестницы Тихон обернулся. Смерил ее каким-то странным взглядом – совершенно не поддающимся расшифровке.

- Передумала? Будет какао?

- Нет! – рассмеялась Варя, стряхивая оцепенение, и полезла в сумочку за ключами. Так под его взглядом и открыла дверь. И закрыла. Не оборачиваясь. Но знала, что он смотрит.

Уже перед сном Варвара сообразила две вещи.

Первое. Она не давала ему номер своего телефона. Впрочем, вряд ли для Тихона это станет сколь-нибудь существенной проблемой.

И второе. Она много чего ему рассказала. О работе, об отце, о матери, о брате. Кажется, будто говорила за сегодняшним ужином она одна - при том, что подобная болтливость была не очень-то Варе свойственна. А вот поди же ты – рассказывала. Потому что Тихон умел слушать. Смотрел внимательно, задавал по ходу правильные и к месту вопросы. Вот Варя и разговорилась – незаметно для себя. А о своем собеседнике Варя узнала только то, чем енисейский налим лучше всех прочих налимов. Даже название ресторана, принадлежащего Тину, не узнала.

4. Действие четвертое

Действие четвертое. На сцену выходят второстепенные персонажи со стороны Героя. Но и без этого Героиня медленно, но верно попадает под обаяния Героя. А кто бы мог подумать?..

Из авторской суфлерской будки, скептически: «А ну-ка, давайте, удивите меня!»

- Тишенька, здравствуй.

- Здравствуй, мама.

В трубке явственно вздохнули. В этом вздохе – и удовлетворение от короткого, но искреннего «мама», и сожаление, что слышится это слово чаще всего только по телефону. Но сегодня – не только по телефону.

- Тиша, мы c Лизой приедем сегодня в Москву – ей надо кое-что купить для школы, а у нас выбор, сам понимаешь, какой. Так, может быть…

- Во сколько приедете? Я встречу.

- Ой, да не надо! Мы дела свои сделаем, а потом бы встретились с тобой где…

- Во сколько. Вы. Приезжаете? – чуть ли не по слогам. – Или мне самому расписание смотреть и гадать, какой вы электричкой приедете?

В трубке еще раз вздохнули.

- Мам, а давай, я за вами сам приеду? Тут езды-то на машине меньше двух часов.

- Не надо, Тишенька, что ты, не надо! Мы сами доберемся!

- Ну да, - желчь все же разлилась. - Там же на трассе в начале города знак висит, поди. Тихону Тихому въезд в Коломну запрещен.

- Ну что ты такое говоришь, Тиша!

- Во сколько вы приезжаете? – насильно давя раздражение. Нарочито спокойно.

___________

- Ну, все купили?

- Все! - радостно кивнула Лиза, прижимая коробку с планшетом к груди. Еще несколько пакетов заброшены в багажник «Эскалады». Шоппинг определенно состоялся.