Мысль о том, что у этого чудовища была любимая женщина, показалась мне очень странной. Слово любовь и этот монстр несовместимы. Как будто, если бы это слово могло быть живым, оно бы стало цветком и, едва соприкоснувшись с лапами орангутанга, было бы безжалостно измято.
Я спрятала кольцо обратно в футляр и достала тетради. Открыла одну из них и немного опешила. Вначале мне показалось, что это написала я. Чей-то неведомый почерк был невероятно похож на мой собственный. Может, более заостренные буквы у меня сейчас, или наоборот – здесь они какие-то остренькие.
Я открыла первую страничку…
«Я так скучаю по нему. Не верю, что его больше нет. Выглядываю в окно, смотрю на наши розы, на мостик, увитый цветами, на лебедей в пруду и не верю. Мой Лан не мог умереть. Я бы обязательно об этом знала. Во мне бы прекратилась жизнь, мое сердце превратилось бы в камень, и я не смогла бы без него дышать»
Лан? Кто такой Лан? О ком эта женщина так самозабвенно пишет и так невыносимо страдает?
«Я снова и снова возвращалась к месту аварии…я рассмотрела каждый камушек и каждую песчинку, перебирала их пальцами, трогала и думала о том, что мой Тамерлан не мог вот так уйти от меня и бросить свою лебедь…»
Я выронила тетрадь и замерла…неизвестная мне женщина писала о Хане…и о себе. Лебедь. Да, везде в этом доме были лебеди, и ее драгоценности, и несколько картин в коридоре, и та статуя в саду. Но мне не верилось, что она могла его любить…а ведь любила. Каждое слово в этом монологе дышало любовью, сочилось ею, наполняло ею воздух, даже я ощутила эту волну нескрываемой нежности.
«Мне ненавистно мое тело, я не могу смотреть на него, потому что ты его не видишь, Лан. Не видишь, как налилась моя грудь молоком, как ноют соски от тоски по тебе, по твоему жадному рту, по твоим пальцам, по ласкам, от которых все мое существо содрогалось в наслаждении».
Молоком? Это означает то, что у этого человека с этой женщиной есть или были дети. Один ребенок точно. И она пишет о том, что он был нежен с ней, о том, что любила его ласки, а я едва думаю о нем – содрогаюсь от ужаса.
«Я кормлю нашего сына и думаю о том, что, если бы ты мог видеть его личико, мог видеть, как для меня он сильно похож на тебя».
Сын…у них есть сын. Где эта женщина теперь? Почему ее вещи здесь?
Внизу послышались какие-то звуки, и я, бросив тетрадь, закрыла комнату и выскочила в коридор, помчалась обратно к себе. К счастью, это молчаливый слуга принес мне завтрак. Меня хорошо кормили. Мне привозили еду откуда-то вне дома. И нет, не из ресторана. Это была домашняя еда, и она мне нравилась. Особенно нежный молочный омлет с кусочками колбасы и сыра.
Пока ела, слова этой женщины крутились в голове. Как будто я их запомнила наизусть. Никогда не думала, что у меня такая хорошая память. Обычно я быстро все забываю, а здесь…словно сама их написала, словно они, вот эти слова, живут у меня в голове.
Любовь к зверю, как патетично. Но в жизни так не бывает. Звери остаются зверьми и в любой момент могут перегрызть горло или задавить…Значит, либо зверь стал с ней ручным котёнком, либо….либо она любила его вот таким зверем и готова была сносить раны и царапины от его когтей и клыков. Но я ведь не она.
Я доела омлет, поблагодарила слугу и вышла в сад. Заросший, страшный, похожий скорее на лес, чем на сад, единственное светлое место — это тот самый фонтан с лебедем и женщиной. Мне ужасно захотелось ее увидеть. Эту женщину.
Но что-то внутри содрогалось от этой мысли. Как будто мне страшно увидеть нечто такое, что заставит меня сильно испугаться. А вдруг у нее обезображенное лицо или выколоты глаза. Я медленно подходила к ней…но зайти вперед так и не решалась, только на лебедя смотрела. Странно…а ведь я видела этого лебедя во сне и не один раз. Как будто все эти сны были вещими. Вот она, лебедь, появилась в моей жизни и принесла мне страдания. Я почти обошла статую, но в эту секунду к дому подъехала машина, и я тут же попятилась назад. Он приехал. Монстр вернулся…Мне казалось, он должен здесь показаться ночью. Ведь чудовища непременно выходят из темноты, но мое персональное чудовище пугало меня и мучало в любое время суток.