– Переезжаешь?!

Паника. Раньше такие чувства у Леони вызывало только близкое присутствие огня. Переезжает!

– Ты же не можешь меня бросить, Стиви, – заканючила девушка, цепляясь за тощее плечо друга и вгоняя того в краску.

– Так… это… Переезжай со мной.

От этой нелепицы невозможно было сдержать смех, и Леони зажала рот рукой, пытаясь унять подступивший хохот. Переехать? Со Стивеном?

Не в этой жизни.

– А я тоже переезжаю, – неожиданно, сама не понимая почему, соврала девушка.

– Куда?

– А вот. Потом скажу. Пошли, скоро начнется!

Ледяной лимонад обжигал нёбо и пищевод, утяжелял пустой желудок, а попкорн приятно скрипел на зубах. Хорошо, что завтра воскресенье – можно снова приехать в мастерскую к Этьену и – если повезет – нормально поесть.

На экране носились супергерои, мелькали красные и синие плащи, взрывались машины и дома. А Леони могла думать только об одном: ей не выжить в одиночку в месте, кишащем почуявшими свободу сиротами. То, что они творили (включая утренний труп на увитом плющом козырьке подъезда), не влезало ни в какие рамки, а ночные долбежки по дверям доводили до безумия. Если бы крохотная, всего на одну комнату, квартира принадлежала ей, можно было бы ее продать или сдать в аренду. Но жилплощадь досталась Леони от государства только на время – что-то там случилось с очередью, по которой ей полагались собственные квадратные метры.

К середине фильма Леони начало клонить в сон. Уткнувшись виском в плечо Стивена, она прикрыла глаза и сквозь дрему попыталась следить за сюжетом.

– Эй, эй, сейчас самое интересное… – возбужденно прошептал Стивен, но девушка уже спала.

– Баммм-баммм-баммм.

Звук вибрировал на железном полотне входной двери, пробирался по стенам, волной прокатывался до дивана, где, скрючившись, спала Леони. После первого удара девушка вздрогнула. После второго распахнула испуганно глаза. После третьего села на диване, вцепившись в тонкий плед, которым укрывалась в летние ночи.

– Баммм-баммм…

Кто-то очень настойчивый стоял по ту сторону двери и колошматил по ней явно чем-то тяжелым.

– Мать твою, – процедила Леони, резко вдохнула, задержала дыхание, пытаясь угомонить разволновавшееся сердце.

Уже через минуту она окончательно успокоилась, хотя незнакомец и не думал уходить – к ударам прибавились голоса, шум борьбы, женский истеричный крик.

– Баммм-баммм-баммм!

По босым ступням пробежал сквозняк из приоткрытого на ночь окна. Леони поежилась от приятных мурашек, побежавших по телу, и подняла лежавшие тут же шерстяные носки – она могла замерзнуть даже в жару, но всегда спала только с голыми ногами.

– Баммм-баммм-баммм…

Уснуть не получится. Можно, конечно, вызвать полицию, но как бы ни стало еще хуже: стукачей в их маленьком сообществе не жаловали.

– Может, позвонить Стивену? – пробормотала задумчиво девушка и бросила взгляд на часы: два ночи. – Стивен, Стивен…

Снова крик, резкое «Пшла отсюда!» и знакомое «баммм-баммм-баммм». Леони закатила глаза, прошла на маленькую, всего четыре метра, кухоньку, осушила залпом стакан воды. Открыла холодильник, прекрасно зная, что там нет ничего вкусного, изучила полупустой пакет молока, тарелку недоеденных макарон с сыром и одинокое надкушенное яблоко. В животе предательски заурчало, и вспомнился хлеб, пропитанный смесью яиц, карамельного сахара и корицы.

– Баммм-баммм-баммм!

Пройдет еще несколько минут, и незнакомец: кем бы он ни был, угомонится. А если нет – Стивену придется проснуться и спустить свою тощую задницу на этаж ниже.

– А кому сейчас легко? – философски пожала плечами Леони, глядя на свое мутное отражение в темном окне, за которым высилась многоэтажка.