– К слову, об усталости. – Я выключаю звук на телефоне и засовываю его обратно в карман. – Моя бывшая.

– М-м.

– Ева.

Роуэн кивает.

– Я знаю.

– Надо полагать, – соглашаюсь я. – Большинство людей читают таблоиды или всякую чушь в интернете, но я предпочитаю вести себя так, будто они не в курсе.

– В смысле?

– В смысле, я не начинаю разговор с фразы типа «Уверен, вы все обо мне прочитали, но…».

– Понимаю, – произносит Роуэн. – Что это за разговор, если приходится еще до его начала вести себя как собственный адвокат.

– Вот именно, – говорю я. – Да, спасибо.

– Тебе повезло. – Роуэн сухо улыбается. – Я не читаю таблоиды. Как и социальные сети, если честно.

Я прислоняюсь к бортику джакузи.

– Такое не каждый день услышишь. Особенно в нашем бизнесе. Или в этом городе.

Она пожимает плечами:

– Люди всякое болтают. Конечно, я кое-что слышала, но тебе не нужно ничего объяснять. Эта горячая ванна – зона, свободная от всякой ерунды.

Я смеюсь, потому что у меня такое чувство, что в самой Роуэн нет никакой ерунды. Даже просто находясь рядом с ней, я уже меньше нервничаю.

– Рад это слышать, – говорю я.

– Ага, хорошо, залезай уже.

Я усмехаюсь.

– Весьма деликатное приглашение. Уверена?

– Не жди, действуй.

– Ну ладно… Если ты правда не возражаешь.

Я раздеваюсь до темно-синих боксеров и забираюсь в воду. Джакузи большая, между мной и Роуэн не меньше четырех футов, но все равно возникает ощущение, что я вторгаюсь в ее личное пространство. И, несмотря на ее обещание ничего не выдумывать, доверять ей причин нет. Последние несколько лет, проведенных с Евой, научили меня жить в состоянии повышенной готовности.

Я ополаскиваю лицо водой и тру ладонью уставшие глаза.

– Прости. Мне следовало оставить тебя в покое.

Роуэн морщит лоб.

– Чертов Бэтмен. Ты только что сюда пришел. Думаю, тебе это нужно больше, чем мне.

Она сокращает между нами расстояние и протягивает мне бокал с вином. Заметив мою нерешительность, она поднимает голову.

– Тебе нужно, чтобы я подписала соглашение о неразглашении? Я не устрою сцен, и ты не прикажешь меня уволить. Так?

Я невесело усмехаюсь и беру вино.

– Спасибо. – Первый глоток приятно оседает в желудке и ослабляет напряжение. – Должен отметить, что, когда женщина рассказывает историю про какого-нибудь мудака из нашего бизнеса, мой первый порыв – поверить ей.

Роуэн приподнимает бровь.

– Мой герой.

Я начинаю хохотать. Не помню, когда в последний раз такое случалось.

– Я просто хотел сказать, что моя осторожность с тобой вызвана верой в любовь женщин выдумывать истории. Это скорее из-за…

Евы. Она высосала из меня все доверие, досуха.

– Личных причин, – заминаюсь я. – У нас с Евой сложные отношения уже… ну, какое-то время. – Я делаю еще глоток и возвращаю бокал. – Типа, когда пытаюсь сблизиться, то вторгаюсь в ее личное пространство, а когда отступаю, то превращаюсь в мудака, который недостаточно ее любит.

Роуэн кивает. Она не отодвинулась на свою половину джакузи, а продолжает сидеть менее чем в двух футах от меня. Вблизи ее глаза еще удивительнее: ясные, светло-голубые с темно-синим ободком.

– Значит, ты не знаешь, в каком сейчас положении, – констатирует она.

– Я определенно знаю, – с горечью произношу я. – Стою на яичной скорлупе или на зыбучем песке. Поживи так достаточно долго, и начнет ехать крыша. Будешь сомневаться в каждой мелочи. Как, например, вылезти из горячей джакузи, в которую только что залез.

Роуэн разглядывает бокал с вином.