Дав обет хранить тайну дяди Билла до самой смерти, я, не оглядываясь, отправилась за холм, прибавляя скорость по мере того, как лес становился реже. Я ощутила дрожь в животе и сначала подумала, что это от голода, пока не захихикала. Не знаю почему, но мысли о Боге за пределами церкви вызывали у меня смех. Я всегда думала, что Бог – только внутри. Внутри церкви, где он был нарисован на стенах, окруженный небесными ангелами с длинными, струящимися гривами. Но если Бог сделал храм для дяди Билла в лесу, значит, там он тоже был. И если Бог был в храме дяди Билла, значит, он может быть где угодно.

Когда я добралась до окраины леса, я замедлила шаг и не могла оторвать глаз от кисточек ядовитого плюща и спутанных клубков виноградной лозы. Мои ноги стали влажными, и я, выскользнув из моих шлепанцев, приземлилась на поляне, заросшей папоротником, который пропитал меня с ног до головы сладкой росой, и я не могла больше сдерживаться. Я хохотала всю дорогу обратно в коттедж. Хохотала так громко, что даже Бог мог услышать.

Дорогая Дэб,

В утренней тишине, в зеркальном глянце озера Руни отражались неровные берега и рассыпанные по всему небу тяжелые облака. Только разбегавшиеся по воде круги от рыбки, поднявшейся из глубин, чтобы схватить зазевавшуюся мошку, нарушали водную гладь.

Мы с Майклом уже целый час охотились за сокровищами, ныряя в масках под воду. Все, что мы обнаружили к тому времени, была ржавая банка из-под пива Leinenkugel, пара розовых очков для плавания с порванным ремешком и две пластиковые флуоресцентные зеленые наживки на крючках. Майкл плыл рядом со мной, люминесцентный оранжевый кончик его трубки оставлял крошечную струйку на мирной поверхности воды. Он крутил головой из стороны в сторону в поисках новых богатств на дне озера. Его густые, коротко постриженные волосы развевались двумя плоскими маленькими крылышками под водой. Я наблюдала, как грациозным винтом он погружается все глубже на дно.

Я чувствовала себя промокшей насквозь и уже собиралась вернуться на пристань, когда Майкл схватил меня за плечо. Он показывал в воду, где-то на метр под нами. Что? Я пожала плечами. На дне были видны только несколько камней, покрытые мхом. Это? Я махнула рукой в сторону маленькой кучки обглоданных до снежной белизны веток, которые оставил бобер после обеда. Майкл отрицательно покачал головой. Он поманил меня рукой к себе – наш подводный знак «Плыви за мной». Нырнув на песчаное дно, он лег на спину и знаком предложил присоединиться к нему.

Я терпеть не могла нырять с трубкой во рту. Я всегда забывала, что могу выдыхать и вдыхать воздух, и сколько бы я ни пыталась этому научиться, в конечном итоге я все равно захлебывалась, набрав полную грудь воды. Я покачала в ответ Майклу головой, но он настаивал, продолжая знаком звать меня на дно. Меня охватило беспокойство, что он задохнется, пока я раздумываю. В свои десять лет он умел плавать, как рыба, но я была уверена, что дышать в воде он не мог так же легко. Я вынула трубку изо рта и, втянув как можно больше воздуха, задержала дыхание. Майкл схватил мой локоть и потянул меня на дно озера.

Смотри! Он указал вверх. Я взглянула на небо сквозь метровую толщу воды. Это было все то же небо, но выглядело оно совсем иначе. Казалось, оно стало намного ближе – только протяни руку. Лазурное небо со дна озера казалось еще более ярким и абсолютно безмолвным. Мне чудилось, что солнце играет со мной, отражаясь то на одной вершине дерева, то на другой. Линия берега растворялась в озере, а края озера сливались с землей. Мне казалось, что я очутилась внутри картины. Майкл наблюдал за моими впечатлениями от только что увиденного. Улыбаясь, он кивнул и, показав большими пальцами наверх, вынырнул на поверхность.