Обычно я более аккуратная, но тогда карты сложились неудачно. Тренировка перед важными соревнованиями выдалась адски мощной и выжала абсолютно все силы. Мышцы одновременно пекли и болели, но при этом я ощущала, будто парю над землёй — ноги казались совершенно ватными.

Запутаться в собственных ногах — уж точно не то, что могла себе когда-либо предположить. К тому же, учитывая то, что благодаря такому увлечению, как танцы, с ними я в полной гармонии. Но именно сейчас система дала сбой, и я полетала прямо по лестнице из-за того, что споткнулась.

Сердце, по ощущениям в этот момент, тоже будто резко в пропасть рвануло, а перед глазами уже сложилась картинка болезненного приземления. В ушах зазвенело от треска собственных костей — в том, что сломаю что-то, сомнений не было совсем. Всего несколько секунд, а мыслей в голове пронеслось нереальное количество. Особенно сильно, аж отдавая головной болью, пронеслось то, что на носу важные соревнования, и, если я сейчас травмирую себе что-либо, они мне абсолютно точно не светят.

Единственное, что я смогла сделать в сложившейся ситуации — это сгруппироваться, чтобы падение было менее травмоопасным.

Ойкнула, когда вместо твёрдой встречи со ступеньками, выложенными кафельной плиткой, оказалась в невесомости. Даже не сразу ощутила крепкую хватку рук, в надежное кольцо которых попала. Сначала прониклась ароматом мужского парфюма — ассоциация со свежестью и хвойны

«Аккуратней, так и убиться можно» и «Да, спасибо» — единственные фразы, сказанные нами перед тем, как разойтись по разным сторонам.

Он, видимо, как раз поднимался в зал, когда я спускалась по лестнице после истощающей тренировки.

Сердце колотилось всю дорогу до дома. И кто знает, что больше его тревожило — испуг, что могла себе что-то сломать и не попасть на соревнования, или же такая волнительная первая близость со Шмелёвым.

12. 11

В компании одноклассников Демьяна чувствую себя более уверенной и раскрепощенной, нежели с ним наедине.

Оно и не удивительно. Многих из них я очень хорошо знаю, и часто общаюсь по-дружески. В отличие от нас со Шмелёвым. Мы друг другу и слова в принципе за школьную жизнь не сказали. Только что-то по мелочам. И ощущение всегда создавалось такое, будто между нами не год разницы, а лет пять. Конечно, теперь я в курсе, что Демьян старше меня больше, чем на год, тем не менее, дело не в этом. Видимо то, как он себя преподносит, делает пропасть между нами ещё более широкой. И не в плохом смысле. Наоборот. Шмелёв ведёт себя твёрдо, уверенно, сдержанно, что конкретно выделяет его на фоне одноклассников, которые всё ещё могут от души посмеяться от пресловутого многочлена. Думаю, этим он и цеплял меня тогда. Возможно, немного и сейчас, но себе в этом я никогда не признаюсь.

Демьян особо не удивлён тем, как тепло меня встречают его друзья и классная руководительница. Помню, она больше всех расстроилась, когда я отказалась танцевать вальс, сославшись на собственные тренировки.

— Сияна, — улыбается она так заразительно, что не ответить взаимностью кажется злейшим преступлением. — Ты какими судьбами? Неужели танцевать будешь?

— Буду, Ирина Дмитриевна, — заявляю довольным голосом.

— Счастье какое! Как раз Миланочка не сможет быть на выпускном, — хлопает в ладоши. — Выбирай, — она окидывает жестом руки парней. — Абсолютно любого, для тебя ничего не жалко.

— Ну мы же не на базаре, — отзывается один из предложенных кандидатов.

— Минус один, — парирует и подмигивает мне второй. — Я в игре, Сия. Выбирай — не прогадаешь.