Примерно через час я снял форму, повесил ее обратно в шкаф, убедился, что она идеально сложена, и притворился, что ничего не было. Но когда Ведьма вернулась незадолго до полудня, то сразу поняла, что что-то не так. Она пошла прямо к шкафу, распахнула дверцы, посмотрела на форму и рассвирепела.

Через минуту я уже сижу на ее метле и вылетаю в дверь.

Вернувшись в Англию, мы собрались дома у Джима Симпсона и рассказали ему, что хотим сменить название на Black Sabbath. Казалось, он был не в восторге, но, честно говоря, думаю, его просто отвлекал мой лиловый нос. Джим ничего мне не сказал, но я уверен, что он постоянно об этом думал, так как всё время смотрел на меня с обеспокоенным выражением лица. Возможно, Джим решил, что в Германии я подцепил какое-нибудь редкое заболевание. Помню, кажется, Элвин Ли из Ten Years After тоже был на этой встрече. И ему название Black Sabbath не понравилось совсем. «Не думаю, что на этом далеко уедешь, ребят», – сказал он нам. Честно говоря, то, что было дальше, я помню достаточно размыто. Только знаю, что Джим заключил сделку с парнем по имени Тони Холл, у которого была независимая продюсерская и звукозаписывающая компания. Он согласился помочь нам записать альбом при условии, что получит долю с прибыли, если альбом окажется коммерчески успешным. Я последний человек, к которому стоит обращаться с разговорами о контрактах, деньгах и прочем, так как не очень разбираюсь в бизнесе.

Во всяком случае, Тони Холл сказал, что считает нас «хорошей маленькой блюзовой группой», но нам необходим дебютный сингл – несмотря на то, что группы вроде нас в те времена редко выпускали синглы. Он сыграл нам песню «Evil Woman» американской группы Crow и спросил, не хотим ли мы сделать на нее кавер. Он понял, что мы не то чтобы в восторге, поэтому предложил сделать звучание гитар потяжелее. Мы всё еще были не в восторге, но Тони предложил оплатить нам студийное время в «Trident» в Сохо, после чего мы подумали, черт, почему бы и нет?

В итоге все пошло не так уж ровно. Мы понятия не имели, что делаем, поэтому просто установили свое оборудование, нажали на кнопку записи и сыграли вживую. Единственное, что можно с натяжкой назвать в нас профессиональным, – это надпись «Black Sabbath» на барабане Билла, которую одна из девчонок вывела черной изолентой.

Продюсировал нас парень по имени Гас Даджен. Мы были от него в восторге, потому что он работал с Эриком Клэптоном, Moody Blues и Rolling Stones. Сейчас я понимаю, что Гас был к нам очень добр, хотя немного любил покомандовать, а мы не привыкли, чтобы нам говорили, что делать. Но с результатом не поспоришь – этот парень просто гений. После работы над «Evil Woman» он продюсировал величайшие хиты Элтона Джона семидесятых-восьмидесятых годов. Ужасно грустно, что Гас со своей женой Шейлой погиб в автокатастрофе в 2002 году. Он был одним из тех парней, кто внес огромный вклад в британскую музыку, хотя его имя не очень известно. И хотя в то время мы не могли в полной мере этого оценить, но нам невероятно повезло, что Гас был с нами в самом начале нашей карьеры.

В Лондоне мы сыграли в нескольких клубах. На одном из этих концертов перед нашим выходом на сцену диджей поставил какую-то запись, и она мне просто снесла колпак. Вокал показался мне знакомым. И тут до меня дошло: это Роберт Плант. Я подошел к диджею и спросил: «Это новая пластинка New Yardbirds?»

– Нет, это новая группа! Называется Led Zeppelin.

– Правда?

– Да, чувак. Клянусь.

Мы отыграли концерт, но я не мог выбросить ту запись из головы, так что опять подошел к диджею и спросил: «Ты уверен, что это не New Yardbirds? Я знаю этого вокалиста, и он поет не в Led Zeppelin. На конверте написаны имена участников группы?»