– Был дома и не открыл? Вот свинство! – возмутилась Людмилочка.

– Я так испугалась... там, в подъезде. Захотелось убежать. Как будто за дверью кто-то притаился. Я на улицу выскочила, солнце печет, а мне холодно. Всю дорогу стучала зубами.

– Скажешь тоже! Пожилой человек, солидный, интеллигентный, станет он за дверью прятаться!

– Не он это был...

– Не он? А кто же? Откуда ты вообще знаешь, что кто-то там был?

– Не знаю... Просто показалось.

Тине не с кем было поделиться своими страхами во всей огромной Москве. Не идти же в милицию? Станут ее там слушать!

– Ну не открыл он тебе, и что? Мало ли...

– Я ведь после работы опять к нему заходила. Звонила, звонила, а он снова не открыл. Понимаешь?

– А как у него со здоровьем? Человек старый, перенервничал, ну и... того. А? У него родственники какие-нибудь есть?

– Сколько я к нему приходила, никогда никого не встречала. Он вообще не любит, чтобы к нему люди заходили, у него же ценности в квартире, вещи старинные, дорогие.

– Ну, а у соседей ты спрашивала?

– С какой стати я по соседям буду ходить? Я что, уголовный розыск?

– Ну, все-таки... – Людмилочка задумалась. – Один день – это еще не срок. Все бывает.

– Постой-ка... один раз он говорил, что у него в Москве есть племянник. Работает в банке. Даже банк называл.

– Вот видишь, может, у них какие-то дела семейные. Слушай, а вдруг этот племянник его «заказал»? Решил избавиться от старика, а коллекцию себе прикарманить!

– Зачем? Альберт Михайлович и так человек очень старый...

– А племяннику ждать неохота! – Всегда бледные щеки Людмилочки даже покрылись румянцем. Глаза заблестели. – Как его зовут, кстати?

– Не знаю... Фамилия Сташков, я запомнила.

– Странно. Что ж, у них с дядей разные фамилии?

– Разве такого не бывает?

– Вот что мы сделаем. Завтра ты опять сходи к нему. Если не откроет... тогда... – Возможность помочь Тине, которая всегда помогала ей, воодушевила Людмилочку. – У меня есть один знакомый. Он раньше работал в органах, потом уволился. Теперь работает начальником охраны в какой-то большой фирме.

– В банно-прачечном комбинате?

– Нечего иронизировать! – обиделась подружка. – Фирма эта не простая. У них там знаешь, какой забор? И подъезжают все иномарки.

Тина поморщилась. Людмилочка многократно пыталась познакомить ее то с одним, то с другим засидевшимся маменькиным сынком. Все эти мероприятия заканчивались одним и тем же – взаимным непониманием и раздражением.

Она никогда не наряжалась и не прихорашивалась перед очередным знакомством. Наоборот, волосы убирала назад в узел, на нос надевала очки в роговой оправе, хотя зрение имела отменное, а очки были мамины.

– Только не надевай свои противные очки, когда пойдем знакомиться! – будто прочитала ее мысли подруга. Они так давно были близки, что думали порой как один человек. – Мы ведь по делу, а не со всякими глупостями. Слушай, вот здорово, как в кино! В кабинет частного детектива вошли две дамы...

Людмилочка мечтательно закатила глаза.

– Знаешь, сколько стоят услуги частного детектива? Где мы возьмем такие деньги!

– Платить мы ему не будем – пустим в ход личное обаяние!

– О боже!

Тина засмеялась. Затея показалась ей глупой. И правда, стоит ли поднимать панику? Завтра она пойдет к Альберту Михайловичу, он извинится, объяснит, что произошло, и все будет в порядке.

Внезапно у нее возникло тягостное чувство грядущих неприятностей, и она отчетливо осознала, что по-прежнему никогда уже не будет, что произошло ужасное непоправимое несчастье и что это несчастье каким-то образом коснется и ее. Мысль о том, что можно будет положиться на сведущего человека, показалась ей спасительной.