– Тина? Добрый вечер, – пророкотал в трубке голос Сиура. – Как у вас дела?

– Нормально... Мы с Людмилочкой ездили за город...

– Зачем?

– Ну... – она не сразу нашлась, что ответить. – Знакомую проведывали. А что?

Если бы он знал что!

– Я бы советовал вам быть осторожнее...

– Послушайте, – Тина сглотнула подступивший к горлу комок. – Вы что-то узнали?

– Да. Но это не по телефону. Вы дома? Я могу подъехать?

– Подъехать? – она почувствовала, что краснеет. – Да, конечно, если надо...

– Хорошо. Я звоню из машины. Скоро буду.

Тина в растерянности уставилась на лужу под ногами. О Господи! Она метнулась в прихожую, с ужасом посмотрела на себя в зеркало – мокрые волосы повисли, бледная, под глазами синяки... халат прилип к телу...

Раздался звонок в дверь. Тина подошла, обреченно открыла замки. Сиур недовольно спросил:

– Почему не спрашиваете кто? Разве можно открывать кому попало? На лестнице темно... в глазок ни черта не видно...

– Лампочку вкрутить некому...

– Вы позволите? – с трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться от ее вида, он прошел в комнату.

Тина поплелась следом. Было уже все равно, как она выглядит, – главное, он с ней, рядом. Она не пыталась привести себя в порядок или хотя бы убежать в другую комнату. Сиур представил себе Веру, свою любовницу, в таком виде – это было невероятно.

Вера сегодня дважды звонила ему, и он отказался от встречи. Холеная красавица вдруг стала нежеланной, более того, скучной. Всегда раскрашенная, всегда разодетая и всегда бесчувственная.

Перед ним сейчас стояла другая женщина – растерянная, испуганная, уставшая, с мокрыми волосами, босиком и в домашнем халате... Но – живая. Она может чувствовать! Вымирающая порода женщин.

Сиур сходил за полотенцем.

– Вам нужно вытереть волосы...

– Извините, – Тина закрутила полотенце на голове. – Сама не знаю, что со мной. Слишком много событий для заурядной библиотекарши. Спасибо, что вы приехали. Честно говоря, мне не совсем уютно одной. Я просила подругу переночевать, но у нее дети... Так что я рада. Правда. Хотите чаю?

– С удовольствием. Я вам помогу.

Сиур прошел за ней в кухню, достал чашки и поставил чайник, который успел уже остыть.

Тина сидела и смотрела, как он все это делает, не спеша и аккуратно. Видно было, что он привык сам себя обслуживать и это ему не в тягость.

– Прошу, – он поставил перед ней дымящуюся чашку.

Чай был заварен превосходно. Тина взяла из вазочки шоколадную конфету.

– Шоколад – это женский наркотик...

Хозяйка оттаивала, глаза заблестели. Совершенно неожиданно она рассказала ему про Евлалию Кадмину, про свою любовь к стрельбе из лука, про дружбу с Альбертом Михайловичем, – словом, про все-все... Ее простота и внутреннее достоинство поразили Сиура. Она все больше нравилась ему...

– Минуточку. Простите, ради бога! Вы сказали, что старик обещал показать вам чердак. Он вам его показал?

– Конечно, – Тина удивленно взглянула на него. – Альберт Михайлович всегда выполнял свои обещания.

– И что там, на чердаке?

– Много всего: старые газеты, журналы, бумаги всякие, письма. Я даже взяла пачку себе – почитать. Интересно окунуться в чужую жизнь...

– Что-нибудь еще там видели?

– Еще? – она подумала. – Мебель старая, пустые ящики... сундук большой был. Старые тряпки какие-то, но все в пыли, в паутине. Пылища ужасная. Прямо толстым слоем, как пух.

– Паутина? – Сиур вспомнил паутину на рукаве мертвого старика.

– Да...

– Старик вам ничего про чердак не рассказывал?

– Рассказывал... романтические истории всякие, там же письма лежали – про людей, которые их писали, у кого какая судьба... про любовь... А вы что об этом думаете?