– Не знаю, наверное. Но сейчас еще все спят. Дайте хотя бы мобильник!

– Быстрее. – Сиур достал телефон и посветил. У Тины дрожали руки. Он взял у нее ключи. – Я сам открою.

Щелк! Дверь открылась, и они вошли в квартиру.

– Не зажигайте свет...

Полная риска жизнь научила его, что предосторожности лишними не бывают. Сиур крепко обнял Тину, они стояли в темноте, прислушиваясь. Впервые она не чувствовала себя в безопасности в собственной квартире.

– Оставайтесь здесь...

Сиур отпустил ее и бесшумно скользнул в комнату. Он проверил все, включая ванную и туалет.

– Можете входить.

– Почему вы... Вы что, думали, в квартире кто-то есть? Вы маньяк!

– Кажется, это вы боялись идти одна. А поскольку вы что-то скрываете... может быть, у вас есть для этого основания. Вот и ваш старичок, видно, был не прост. Не знаю, что у вас за дела, меня это не касается...

– Какие такие дела? На что вы намекаете?

Он молча прошел в кухню и поставил чайник. Заглянул в холодильник, достал водку и кусок сыра.

– Вам надо выпить. А мне не мешало бы помыться...

– Подождите, я дам вам чистое полотенце.

– Я тронут. Похоже, вы сменили гнев на милость?

– Это необходимость. Приходится терпеть вас.

– Получается, я напросился к вам в гости? Разве не вы грозились навеки остаться в моей машине?

Сиур взял полотенце и отправился в ванную.

Едва не заснув под душем, он наскоро вытерся, добрел до дивана и свалился, не успев спросить у хозяйки разрешения. Через минуту он уже тихо похрапывал.

Тина разобрала кресло-кровать, предназначенное для гостей, и улеглась, натянув на себя плед. Прилично это или неприлично – спать в одной комнате с малознакомым мужчиной, – она не задумывалась. Рюмка водки подействовала на нее благотворно. Веки ее смежились, и она задремала...

В комнате с деревянным потолком горел огонь. Сухие дрова весело трещали, по стенам плясали жаркие отблески пламени. У очага стояли массивные стулья с резными спинками. Пол выложен каменными плитами. Много места в комнате занимает развешенное повсюду оружие: боевые топоры с покрытыми вязью лезвиями, арбалеты, мечи, охотничьи ножи...

Странным это скопление оружия казалось потому, что комната принадлежала женщине. Об этом говорило изящное бюро темного дерева, красивые занавеси и тот особый, присущий женскому обиталищу уют, который нельзя объяснить, а можно только почувствовать.

Гость с трудом осознал, что он рассматривает незнакомую комнату. Тело будто свинцом налилось, и вряд ли он смог бы пошевелить хоть пальцем...

Шум непогоды почти не проникал сюда. Или буря утихла? Сколько времени он здесь? Воспаленный ум с трудом блуждал по своим собственным запутанным лабиринтам. Молодой человек вспомнил путь под дождем, порывы ветра, мокрые бока лошади... Лошадь! Где она?

Легкие шаги привлекли его внимание. Очень близко появились чуть раскосые темные глаза – они смотрели пристально и изучающе. Лицо женщины расплывалось, не складывалось в четкие формы. Ее пышные волосы рассыпались по плечам...

Она тихо отошла, и послышался звук, как будто что-то наливают. Женщина смешала немного горячего вина и рома, добавила душистых трав из ларчика и поставила все это на решетку над огнем. По комнате распространился густой пряный аромат. Ноздри мужчины, лежащего на постели, чуть вздрогнули, уловив запах. К высокому, влажному от жара лбу прилипли пряди волос...Какое у него красивое лицо!

Ночью ей пришлось позвать слуг, чтобы они втащили в дом обессиленного путника, сняли с него промокший плащ. Его тяжелое, холодное и безжизненное тело распростерлось на каменном полу. Он был бледен, закрытые веки с темными ресницами вздрагивали... Волна жалости затопила ее. У нее перехватило дыхание, как тогда, когда она маленькой девочкой смотрела с самой высокой башни на скалы и море далеко у их подножия...