– А что ещё? – от нетерпения Мира переступала с ноги на ногу.

– Ничего, только деревья.

– Везде? – удивилась девочка.

– Там, далеко впереди, что-то темнеет, не разберу, что именно. Можно мне спуститься? Я сейчас умру, обрету тело, упаду и разобьюсь, – заканючил Ром.

– Спускайся, – вздохнула Мира. – С такой серьёзной проблемой тебе необходима консультация хорошего психиатра.

Очутившись возле земли, флоин отдышался и успокоился.

Мира присела возле дерева и стала развязывать кроссовки.

– Неужели бабуля ошиблась и направила нас неизвестно куда? – недоумевала она.

– Моди очень давно не была в Зарабии.

Ром наблюдал, как девочка вытряхивает из кроссовок крошечные камешки.

– Здесь многое могло измениться, даже рощи этой, скорее всего, раньше не было.

– Меня одно волнует: где папин дом? До ночи тут гулять совсем не хочется. Я вообще не люблю в темноте бродить по незнакомым местам.

– Тогда идём скорее, должен же тут быть хотя бы домик лесника, у него и спросим.

Мира обулась, потуже зашнуровала кроссовки, и они отправились дальше. Иногда приходилось отгибать ветви с мелкими плодами, точь-в-точь как спелые маслины. Мира сорвала одну ягоду и понюхала.

– Ничем не пахнет, – пожала плечами девочка.

Надкусив, она обнаружила внутри зеленоватую косточку, размерами чуть меньше самого плода, мякоти оказалось совсем мало, и толком распробовать вкус не получилось.

– М-да, – Мира выплюнула косточку, – пожалуй, лучше уж выращивать кофе. Представляешь, спросят меня ребята во дворе: кем твой папа работает? А я отвечу: он кофейный плантатор! Круто, да?

Вдруг девочка остановилась и воскликнула:

– Ой, Ром, смотри, кто это?

Из-за дерева выглядывала остренькая мордочка с подвижным коричневым носом, короткими усишками и испуганными жёлтыми глазами.

– Это ветуловый хрок, – ответил Ром. – Он неопасный, ест листья, иногда кору грызет.

– Цыпа-цыпа, – пощёлкала пальцами Мира, подманивая хрока, чтобы рассмотреть зверька поближе. Тот не двигался, наблюдая за компанией из-за ствола дерева. От страха его и без того большие глаза стали размерами с блюдца от игрушечного сервиза.

Аксельбант, увидев это странное существо, заорал дурным голосом то ли от испуга, то ли от переполнявшего его желания сразиться с неизвестным противником.

Ветуловый хрок тихонько пискнул и задал стрекоча.

– Ну зачем ты, Бантуша, напугал хрока? – девочка поправила лямки рюкзака. – Может, он с нами подружиться хотел.

На что кот ответил утробным рыком.

– Ладно тебе тигра изображать, Ром же сказал, что зверёк неопасный.

Они пошли дальше. Абрикосовое солнце вошло в зенит, а роща и не думала кончаться.

– Ух! – Мира вытерла пот со лба. – Как я устала!

– Да, миллион километров уже отмахали, – согласился Ром. – Перекусить хочешь?

– Хочу, да и Банту не помешает подкрепиться.

Кот выгнул спину и прошёлся вдоль дорожки, потягивая лапы. Мира присела в тень под дерево, Ром постелил на земле матерчатую салфетку и принялся выгружать яства.

– А попить у нас есть что-нибудь?

– Да, компот в термосе.

Мира жадно припала к стаканчику с прохладным вишневым напитком.

– Ром, хочешь? – Мира протянула флоину чистый стаканчик.

– Я не ем и не пью до обретения тела.

– Да? Вот здорово, мне бы так!

Поедая миндальную булочку, Мира следила, чтобы Аксельбант далеко не уходил.

– Ром, дай Бантику поесть и надень на него на всякий случай ошейник с бубенцом, не дай бог потеряется.

– Я его боюсь. Он на меня фырчит.

– Но он же тебя не съест! Даже укусить или поцарапать не сможет, ты ж бестелесный! Дай мне поесть спокойно!

Вздыхая и печалясь, Ром достал из кошачьей корзины красный ошейник с бубенцом под золото. Пока он пытался поймать фыркающего кота, Мира доела вторую булочку, выпила компот и с новыми силами собралась в путь.