Чёрные, как ночь, глаза Корвина насмешливо блеснули, сбивая меня с мыслей.

– Начинайте, – ещё больше разозлился медведь, видя, как я хлопаю ртом. Официальное обращение жутко нервировало. Так и хотелось спросить где вчерашний поклонник… или хотя бы цветочки? – Вам показалось, что я назначил мало кругов для первокурсников?

Глубоко вздохнув, уничижительно покачала головой, смиряясь:

– Вообще-то, да.

Магистр ждал любого ответа, но не этого.

– Что?!

Видя, что меня не будут убивать, даже почувствовала облегчение.

– И мало, и скорость первокурсника должна быть в два раза медленнее старших, чтобы первому из моего потока после занятия не прилетело от самых ленивых пятикурсников.

– А?

– Да она вообще…

– Молчать! – Рыкнул медведь, довольно щурясь. – А в этом что-то есть… Значит так! Семь кругов первому, – мой курс слаженно застонал. – После последнего пришедшего первачка, выпускники, не успевшие сделать свои пятнадцать кругов, получают ранее озвученный штраф. Релей бежит десять кругов. Идея хорошая, но критиковать магистра при всех нельзя, детка. Вопросы есть? ВОПРОСОВ НЕТ! – Заорал чокнутый физрук, шлёпнув по заднице рыжую любительницу первокурсников. – Бегом марш!

«Не надо было мне рот открывать… – корила себя, всякий раз достигая линии, начинающей новый круг. – Схлопотала, благодаря своему длинному языку, Волкова! Потягивала бы ты его в одно тёмное, но оттого не менее укромное место!»

– Привет, – немного притормозил наследник Бурых, обогнав меня на целый круг. А я только третий бежала! – Тебя же Лина зовут?

Я не ответила не потому, что боялась сбить дыхание. Просто не хотела разговаривать. Меня дух Релей перекинул на Виёл не шуры-муры крутить. Да и знакома я с такими вот красавчиками. Голубые глаза, косая сажень в плечах, как любили поговаривать в прежние времена почтенные матроны,  завлекательная улыбка, густая шевелюра и упрямый напор.

«Не-не! Раз обожглась – хватит! Когда на тебя спорят, и ты поневоле влюбляешься в расчётливого ублюдка, цель которого – лишь выиграть спор – это становится конкретным медотводом на все дальнейшие погони в поисках чистой и светлой любви! Эти сопли с фиолетовыми пузырями больше не про меня!»

– Молчишь? С моим дядей разговаривала… или тебе нравятся мужчины постарше?

Мимо нас пробежал щуплый брюнет.

Ещё одна насмешливая улыбка, адресованная в нашу сторону, вывела из себя.

«Да что они ко мне привязались?! Абьёрн сказал же, что это он льдом их осыпал! Или после физрук слил инфу своему племянничку, а тот и закадычному противнику растрепал?»

Мысль как пришла, так и ушла.

Корвин побежал дальше.

Я была совсем ему неинтересна.

Блондинистый же сдаваться не спешил. Пытался разговорить меня изо всех сил.

Так умаял, что на пятом круге я уже подумывала его прибить.

Когда терпение грозило лопнуть, спас ситуацию как раз Корвин с подружками.

Пятикурсницы, обгонявшие нас с блондинчиком первый раз, решили проехаться по моему либидо.

– Всеединый! Айран, ты двинулся? Вчера получил кубиками льда сотрясение и не заметил? Или тебя эта замухрышка опоила приворотным настоем?

– Очнись, Джосси, – хмыкнула узкоглазая Римма, подарив мне один единственный уничижительный взгляд. – Не позорь Бурых. Ребята из твоего клана славятся безупречным вкусом.

– Посмотри на неё! – Поддакнула рыженькая змея, морща хорошенький носик. – Ни кожи, ни рожи. Где её сексуальность?

– Сексуальность — это то, что невозможно спрятать, а не то, что ты пытаешься усердно показать, Равински, – обогнал нас Корвин, появившись со спины слишком быстро для задохлика.