Соответственно, Самойлович уделил больше внимания научным исследованиям для хозяйственных целей: «Вы – жители края, из которых устремлялись все наши научные исследования… Одна из задач нашей экспедиции – ряд научных исследований для развития Северного края и выяснения его экономических возможностей. Мы сейчас еще точно не знаем, какое значение может иметь то или иное научное открытие нашего похода. До сих пор еще в Арктике скрыто много тайн. Социалистическое строительство нашей страны требует от людей науки ответа, что представляют эти северные уголки, что может быть использовано для быстрейшего развития нашего хозяйства? Север все еще мало изучен, мы совершенно не знаем, что скрыто в недрах его земли. И мы идем за ответом. Правительственная арктическая экспедиция уходящая сегодня на Землю Франца-Иосифа и Северную Землю, поставила перед собой цель – взять на учет эти острова и нанести на карту тот большой, незнакомый еще кусок загадочной земли, который был в 1913 году случайно открыт Вилькицким – к северу от Сибири за Таймырским полуостровом. На пути к землям Франца-Иосифа и Северной экспедиция исследует морских животных, выяснит, какая рыба водится в северных морях. Тот интерес, который проявляется в изучении Арктики, делает нашу страну руководящей в области полярных исследований. Наши молодые, готовые к любым лишениям исследователи, добьются выполнения пятилетки изучения Севера в два-три года».

В краткой речи Визе, другой заместитель Шмидта, выразил собственные надежды, не оправдавшиеся год назад: «Эта наша советская будничная работа, которую мы проводим для быстрейшего развития нашей страны. Советское правительство давно уже обратило внимание на вопросы освоения и нашего Севера и закрепления северных границ. В этом году на пути к Северной Земле мы предполагаем открыть новые земли, острова, о которых человечество еще не знало. Над ними водрузится советский флаг, и они будут включены в территорию Советского Союза. Правительство и коммунистическая партия, благодаря которым так успешно идут полярные исследования, дают нам, ученым, прекрасное орудие в борьбе со льдом – знаменитые на весь мир советские ледоколы» (Муханов, с. 16–17).

Реакцию архангелогородцев, провожавших своих близких в неизвестные моря, отметил корреспондент «Комсомольской правды» Л. Муханов, вскоре сам оказавшийся в рядах полярников: «Пристань загудела, замелькали платки и кепки».

В отличие от прошлого года ледовая обстановка по маршруту плавания оставалась благоприятной, и неделю спустя «Седов» вошел в бухту Тихую. «Станцию мы нашли в превосходном состоянии, – отметил Шмидт. – Все люди здоровы и в хорошем состоянии духа, полученные задания ими выполнены. Запасы оказались совершенно достаточными. Неприкосновенные запасы не тронуты. Люди доказали возможность там жить, возможность регулярно проводить работу» (1960, с. 73), что в первую очередь относилось к регулярным метеонаблюдениям. Несомненно, важным достижением первой советской зимовки на архипелаге стало установление Э.Т. Кренкелем радиосвязи с базой антарктической экспедиции Р.Э. Бэрда, что являлось мировым рекордом и, разумеется, имело огромное практическое значение. Здесь были также продолжены наблюдения прошлого года. «Во время пребывания в бухте Тихой на Земле Франца-Иосифа большое место занимали сбор геологических коллекций, а также биологические и гидрологические работы. В частности, попробовали взять лед с разных глубин ледника, чтобы потом подвергнуть его анализу. В этих целях мы отправились на один из ледников, и я, как альпинист, опустился в щель на 25 метров. Висел и рубил лед, который потом был отправлен на юг. Когда мне показалось, что уже довольно, что я уже больше часа нахожусь в щели и больше не выдержу, попросил меня вытащить. Вытащили. Оказалось, что я пробыл в щели два с половиной часа. Какой результат дали пробы льда, не знаю, но если лед доехал в целости, то результаты его исследования должны быть очень интересны» (1960, с. 74–75).