– Я же только приехал.
– Не говори ерунду. Я знаю, что опять разнарядка пришла. Так, когда?
– Месяц на отдых дали…
– Сынок, мы уедем на несколько дней. Побудешь с тётей Катей?
– Почему? Я не хочу, чтобы вы уезжали! – парнишка на вид шести-семи лет стоял перед родителями и всем своим видом показывал, что не хочет их отпускать. Нет, он не капризничал, не ныл, а просто задавал неудобные вопросы. – Вы меня бросаете?
– Что ты, Геночка, сынок! Мы не бросаем тебя, но нам с папой надо уехать на несколько дней, – забеспокоилась такому утверждению мама.
– Я с вами!
– Дорога длинная, сын. Лето – жара. Тяжело придётся. Тем более, едем не на нашей машине, сломалась не вовремя.
– И что? Я уже большой! Потерплю!
– Да, большой, – с улыбкой ответил отец, потрепав парнишку по коротко стриженной голове, – скажи, сколько тебе лет?
– Мне пять лет! Скоро в школу! А я уже умею читать и считать до ста!!! Так вы возьмёте меня с собой?!
– Не можем. Правда, – объяснял отец. Как только Гена заговорил осознанными длинными предложениями, родители, а тем более врачи и воспитатели удивились его не по годам здравым, логическим размышлениям. Он говорил мало, но сказанные фразы почти всегда ставили в тупик окружающих. Казалось, что разговариваешь не с пятилетним ребёнком, а как минимум с человеком, прожившим не один десяток лет. – Сегодня вечером нам надо быть далеко отсюда. Побыть там, думаю денёк, и мы вернёмся назад.
– А почему вы так неожиданно уезжаете? Что-то случилось? Ведь обычно только папа уезжает в командировки, а в последнее время он стал чаще оставаться дома, только поздно приходит, когда я уже сплю.
Семейная пара переглянулась.
– Понимаешь, – начал отец. Они не хотели говорить причину экстренного изменения планов, но посмотрев на любимую жену и получив молчаливое согласие, он осмелился рассказать причину срочного отъезда, – у твоей мамы умер отец и нам необходимо успеть на похороны. Из-за этого такая спешка.
– Сынок, каждый человек рано или поздно умирает и… – стала объяснять мама, но парнишка неожиданно перебил:
– Я знаю. И хочу с вами! Я не хочу расставаться!..
Парнишка смотрел на зарывшуюся за родителями дверь и слёзы текли у него по щекам.
– Геночка, папа и мама вернутся, – успокаивала тётя Катя, – ты даже не успеешь соскучиться. Хочешь, пойдём погуляем?
– Нет, – коротко ответил мальчик, продолжая стоять напротив закрытой двери.
– Не хочешь гулять, тогда давай порисуем. Ты же любишь рисовать или тебе книжку почитать?
– Нет. Они не вернутся, – повторил мальчик и пошёл в свою комнату…
В квартире не протолкнуться от мужчин в военной форме и женщин с чёрными платками, повязанными на голове.
– М-да. Глупо. Столько успешных командировок. Ни одной царапины, а здесь, – куря на балконе, произнёс офицер в чине полковника.
– Михалыч, ты мне объясни, что случилось, а то я толком и не знаю. Только вернулся. Как жена сказала, так не поверил, – теребя в руках незажжённую сигарету, спросил майор.
– Что рассказывать, – тяжело вздохнул полковник, доставая вторую сигарету, – у Лены умер отец. Она с Николаем поехала на похороны, а на обратном пути навстречку выскочил грузовик. Авто восстановлению не подлежит, два трупа. Согласно заключению медиков скончались моментально, – сухо произнёс полковник.
– А кто виноват, что сучилось?!
– Теперь это не важно, Серёг. У водилы грузовика вроде с сердцем что-то случилось. Ни то инфаркт, ни то инсульт. Жара, даже ночью какая стоит. Водила грузовика тоже скончался, только от сердечного приступа. Разговаривал с гайцами, предварительно у них и шансов не было увернуться или хотя бы в кювет соскочить, уйдя от столкновения. Всего в пяти-шести метрах вильнул грузовик, а Кольку знаешь… знал. Он любил быструю езду, тем более домой ехали, к сыну. Катерина рассказывала, что пока их не было, Генка замкнулся в себе, почти ничего не ел. Только сидел уставившись в одну точку часами. Вот и торопились.