– Скорее не контрудар, а бойня. Там столько солдат полегло, что официальные сводки потерь видели единицы.

Глен попытался выудить из памяти, что ему известно о той операции, но так и не смог. Можно конечно сослаться, что это не его зона ответственности, другой фронт, но главные события войны он помнил отчётливо, а вот о контрударе полугодовой давности Северо-Восточного фронта в памяти остались только сухие данные, что такая операция имела место быть. И никаких подробностей, никаких важных с точки зрения получения опыта данных память не зафиксировала.

– И один из тех, кто планировал эту… этот позор в скором времени займёт моё место, – продолжал Трикс.

За годы службы под началом генерала, капитан Глен впервые видел его в таком подавленном состоянии духа. Бравый, местами жёсткий, но справедливый командир сейчас сидел, ссутулившись в своём генеральском кресле, а желваки его ходили. Он нервничал.

– Ладно… – встрепенулся генерал, приводя нервы в порядок. – Что у тебя?

– Приказ выполнен. Координаты установлены… – докладывал капитан результаты последней операции, а сам внимательно следил за генералом. Дав слабину, он за какие-то несколько секунд сумел привести себя в порядок, отрешиться от мрачных мыслей и настроиться на деловой лад.

Капитан Глен закончил доклад, ожидая следующих приказаний.

– Хвалю, капитан. Оперативно сработали. Передай благодарность подчинённым и подготовь представления к наградам. Отставить! – было встал для обращения капитан, но генерал его остановил. – Присядь. Знаю, что из-за специфики подразделению не положено открытое награждение, но я что-нибудь придумаю. Проведу по другому ведомству. Ясно?

– Так точно!

– Вот и хорошо, а сейчас слушай мой последний приказ. Всему подразделению неделя отдыха…

– Коллеги, думаю здесь можно прокрутить на указанное время вперёд, – в отдалении прозвучал голос одного из судей.

– Не возражаю.

– Если за этот период нет ничего важного, то соглашусь, – ответил третий судья…

– Капитан Глен. Входите, вас ожидают.

Тот же бункер. Только лицо адъютанта капитан не узнал и немного замешкался, когда открылась герметичная дверь.

Прошли всего сутки, как он вернулся из краткосрочного отпуска, но впечатление от возвращения в родную часть не порадовали. Офицеры, с кем поддерживал контакт, кто курировал, обеспечивал слаженную работу его отряда, сменились. Даже старший интендант за этот короткий промежуток времени сумел сдать все дела и перевестись в другую часть. И поговаривали, что на новое место службы генерал Триск взял с собой чуть ли не всех толковых офицеров штаба фронта.

– Господин генерал, капитан Глен по вашему приказанию прибыл! – войдя в кабинет отрапортовал офицер.

– Проходите, капитан. Меня зовут генерал Дронга. Я назначен вместо генерала Триска. Это, – офицер указал на сидевшего рядом за большим столом офицера, – полковник Валин на следующую операцию он ваш куратор.

Глен и бровью не повёл. Ставить куратором специальной группы особого подчинения всего лишь полковника. Пусть и для выполнения только одного задания выходило за рамки предписания с грифом секретности «АА+», но приказ озвучен лично генералом и Глен не стал акцентировать на этом внимания, а генерал продолжал:

– Не знаю, довели до вас, но на группу пришло предписание о передислокации. Задание, которое получите – первое и последнее под моим командованием. Так что передаю вас из рук в руки полковнику. Можете пройти в соседнюю комнату.

– Полковник Валин Тревис, – представился офицер, когда закрылись двери защищённого от прослушивания помещения.