Стену напротив занимал гигантский мраморный камин, огороженный чугунной решеткой. Рядом висел большой семейный портрет Бероевых. Глава семейства Павел, седовласый, представительный, чинно восседал в кресле с высокой спинкой. На коленях у него сидела симпатичная девочка лет десяти в красивом платье со множеством рюшечек. За креслом стояла черноволосая девушка, в которой Никита без труда узнал Сейлин. Рядом с ней улыбался молодой парень, очень похожий на Павла. Видимо, брат Сейлин. Картину, как и все в комнате, покрывал толстый слой пыли.

В это время в комнату неспешно вошла Вероника, осторожно неся поднос. Старуха аккуратно опустила его на низенький столик перед диваном, а сама села в кресло напротив Легостаева. Никита взял в руки горячую чашку.

– Это они на портрете? – спросил он.

Вероника повернула голову в сторону картины.

– Да, это Павел и его дети. Сейлин, Рустем и маленькая Мария. Картину нарисовали незадолго до… – голос Вероники дрогнул, – их гибели.

– А где их мать?

– Венера? Она умерла много лет назад, почти сразу после того, как родилась Маша. Павел сильно переживал тогда… Но он взял себя в руки. Поднял детей, развил свой бизнес. Он был очень целеустремленным человеком. И очень великодушным. Когда семья погибла, я узнала, что Павел оставил этот дом нам с Игнатом. Так и написал в своем завещании, что в случае кончины всех членов семьи дом и состояние остаются нам. Такой благородный человек, я даже подумать не могла…

Старуха достала из кармана носовой платок и громко высморкалась.

– Да ведь других наследников нет, – продолжила она. – Но мы хотим продать дом в самом ближайшем времени. Он слишком велик для нас двоих.

– Да, дом действительно очень большой, – согласился Никита. – А почему он в таком запущенном состоянии?

– Павел приобрел его в таком виде. Он намеревался тут полностью все перестроить, но не успел… Это сейчас тут тихо и уныло, – добавила Вероника, – а еще совсем недавно все было по-другому. – На ее лице появилась грустная улыбка. – В доме кипела жизнь! По всему дому были разбросаны игрушки Марии. К ней часто приходили поиграть ребятишки – дети друзей Павла. Везде звенел веселый смех. Рустем приводил девушек. Каждую неделю – новую. Отец не одобрял такое поведение, но никогда не говорил об этом ему в лицо. Все ждал, когда парень одумается. Старшие дети то и дело устраивали вечеринки во дворе. Сейлин общалась с подружками, а в последнее время стала встречаться с парнем, Артуром его звали. Семья готовилась праздновать юбилей Павла… С размахом, с кучей гостей. И этот юбилей стал последним в их жизни.

– Что все-таки произошло?

– Павел арендовал банкетный зал в ресторане «Розовый фламинго». Знаете, это было такое чудесное место на набережной? Так вот. На празднество пригласили только самых близких друзей. Я опоздала тогда – немного замешкалась дома, подарки упаковывала. Игнат ждал меня во дворе…

Голос Вероники дрогнул, и она замолчала. Никита забеспокоился, не стало ли ей плохо. За темными стеклами очков ему почти не было видно ее лица.

– Если вам тяжело говорить об этом, можем продолжить в другое время, – предложил он.

– Нет, я справлюсь, – наконец произнесла она. – Я приехала позже, чем остальные. Когда я уже подходила к зданию, раздался сильный взрыв… Позже я узнала, что в самый разгар вечеринки в зал ворвалось несколько вооруженных людей. Не говоря ни слова, они начали расстреливать гостей, а затем взорвали ресторан, чтобы скрыть следы своего злодеяния или добить тех, кто еще оставался жив. Тогда все сошлись на том, что это была криминальная разборка. Дескать, Павел перешел кому-то дорогу. Но все это ложь! У Бероева, конечно, имелись недостатки, но он никогда не сделал бы ничего противозаконного.