Мишка буквально физически ощутил, как давит на него воля ведуньи, захотелось если не сбежать, то хотя бы отвести глаза, но именно сейчас этого ни в коем случае делать было нельзя.

«Нет здесь никакой мистики! Надо только выдержать, не поддаться… Б-б-блин… Не будет она меня убивать, ей не убить, а подчинить надо… Кажется, надо выстроить в сознании стену, даже мысленно представить ее себе… Или все проще? А ну пошла на хрен, старая карга! Сейчас сам как долбану!»

Похоже, получилось… Давление пропало, а Нинея уже не угрожающе, а как-то совсем по-женски обиженно воскликнула:

– Да что ж ты молчишь-то, Мишаня?

«Жалко бабку, что-то важное я ей, похоже, обломал… А ведь ничего, кроме добра, от нее не видел. Но нельзя иначе!»

Нинея неожиданно улыбнулась и заговорила тоном ворчливой бабки:

– Верно тебя Бешеным Лисом зовут… Ладно, паршивец эдакий… Пошли в дом, там поговорим.

«Не верю!», как говорил товарищ Станиславский. Это: «Стоит мне только повелеть» – не просто так выскочило. И попытка ментальной атаки, хотя знает, что меня так, как остальных, ей не пригнуть. Редкое зрелище вам открылось, сэр Майкл, – мадам Петуховская сорвалась, потеряла контроль над собой! Но, судя по тому, как она быстро взяла себя в руки, вы, сэр, нужны ей позарез. Правда, возвращение в образ доброй бабушки вышло не очень натурально – нервы, годы…

Конец ознакомительного фрагмента.