– Что?

– Ты обнял меня за плечи и торжественно произнес: «Дорогая, придет время, и я подарю тебе небо в алмазах». Ты это помнишь?

– Помню, – рассмеялся Артур.

– Ну и где твое небо? Прошло столько лет…

– Пока не получается. Но я верю, что у меня обязательно все получится и я все-таки подарю тебе это гребаное небо в алмазах.

– Не таков уж оно и гребаное, – мечтательно произнесла я и закинула ногу на ногу. При этом я слегка покачнулась, чуть было не потеряла равновесие и не слетела с обрыва.

Испуганный Артур сгреб меня в охапку и оттащил от самого края.

– Ты что, ненормальная?! Ты что творишь?! Ведь ты же сейчас могла упасть вниз!

– Могла, но не упала.

– Но ведь ты не упала только благодаря мне!!! А если бы я тебя не схватил?! – заходился в крике вусмерть перепуганный мужчина.

– Артур, прекрати на меня кричать! Я бы не упала, я очень хорошо чувствую край и никогда не перейду опасную черту. Я всегда все держу под контролем.

Я замолчала и уже спокойнее добавила:

– Ты что, и в самом деле так боишься меня потерять?

– Никогда так ничего не боялся, как потерять тебя…

Я улыбаюсь, чувствую, как на моих глазах появляются слезы, и кладу свои ладони ему на плечи. Артура начинает бить дрожь, я тяну его книзу и ощущаю его колючую щетину…

– Я люблю тебя, – шепчет мне мужчина прямо в шею.

Я крепко его обнимаю и глажу по спине. Я благодарна ему за то, что он отдал мне часть себя, самую большую свою часть, в которой я так нуждалась, и я упрекаю его за то, что он отдал мне только часть, а свою другую часть он оставил своей семье, без которой он просто не мыслил своего существования. Хотя, возможно, он прав. Он понимает, что я должна встретить кого-то еще и попытаться устроить свою жизнь снова, и только так мы никогда не потеряем друг друга.

Опираясь на локоть, Артур гладит мои волосы и как-то невесело улыбается.

– Подумать только, лежим тут, как школьники… Прямо у обрыва. Я в костюме… Ты в плаще… Как будто у нас нет дома…

– У нас с тобой и в самом деле нет дома. У тебя он свой. У меня он тоже свой.

– Тань, а ты меня любишь?

Когда я слышу ритуальные слова про любовь, я всегда улыбаюсь. Я ненавижу миражи из ритуальных слов. Я вижу, как он ждет моего ответа, и пытаюсь побыстрее его успокоить.

– Конечно, люблю, дорогой. Конечно, люблю.

– А почему ты меня любишь?

– Как это почему? Неужели, если человек любит, он должен любить за что-то?…

– И все же, за что?

– Наверное, за то, что ты не набрасываешь мне петлю на шею, – непринужденно засмеялась я и смахнула слезы.

– И когда ты только успокоишься? Кого ты в очередной раз поймаешь в свои сети?

– Дорогой, мне приятно оттого, что я поймала в них тебя.

– Это точно. И мне уже никогда из них не выпутаться.

– Артур, тебе не надо из них выпутываться. Мы нужны друг другу. Ты нужен мне, а я нужна тебе.

– Но я не могу спокойно смотреть, как ты меняешь любовников…

– Можешь. Я же совершенно спокойно отношусь к твоему браку. Я научилась делить тебя с другой женщиной. Значит, и ты должен научиться делить меня с другим мужчиной. Я не могу все время жить одна.

– Мне кажется, что ты просто боишься любить в полную силу. Ты сама создаешь тот душевный ад, в котором живешь.

Я не дала Артуру договорить и закрыла его рот своим горячим и проникновенным поцелуем. Уже несколько лет мы пытаемся разобраться и определиться в наших отношениях, но из этого никогда не получается ничего хорошего. Зачем? Нам просто хорошо вместе, и все. С Артуром я всегда чувствую себя защищенной. Когда мы встречаемся, мне кажется, что после лютого холода я наконец-то очутилась в тепле. Мы счастливы, когда мы вместе, и это хороший знак… Но это совсем не значит, что мы были бы счастливы, если бы были женаты. Я думаю, что Артуру было бы со мной очень трудно. Впрочем, как и всем, кто хоть немного идет со мной на контакт. Со мной трудно, потому что я совершенно непредсказуема. Во мне слишком перемешаны чувства и настроения, и я никогда не укладывалась в общепринятые нормы и стандарты. Попытки тех, кто пытался понять, какая же я на самом деде, были обречены на провал. Одни видели во мне законченную эгоистку, которую ничего не интересует, кроме собственной внешности и денег, а другие считали меня искренним, надежным и отзывчивым другом.