Вот ему не расти до Алии, судя по всему и так крут.

В свете пасмурного утра глаза Алии мало чем по цвету отличались от глаз Агния – хмарь серая. Только у нашей девушки они маленькие и раскосые. У розовых щёк завивались рыжие завитки. Губки-бантиком, ресницы длинные, на них застыли снежинки. Она протянула мой рюкзак.

— Это всё, что разрешено было тебе отдать.

— Как? — сорвалось с моих губ. Я растерянно уставилась на неё. — Аль?

— Прости. Надо старших иногда слушать, — она чуть не плакала.

— Это чей приказ?! — возмутилась я.

Агний забрал из её рук рюкзак и положил ладонь мне на талию, удерживая на месте.

— Альфы, — она достала платочек и вытерла слёзы, которые всё же полились по её розовым щекам.

И у меня текли.

Я так оторопела от услышанного! Мама с папой приказ отдали, чтобы меня выгнали из дома?

Смешались все чувства. Не верила!

Хотя Алии, конечно, нужно верить. Я уже вот доигралась. Как говорил мой папа: «все беды от блядства». Кто ж знал, что отжигание в клубе может обернуться выставлением из родного клана на улицу.

Хотя, у Агния свой альфа и меня куда-то поведут. Но это настолько не по-человечески!

— А мама? — немного робко, от смуты внутри, поинтересовалась я.

— Не надо так на меня смотреть, — обратилась Алия к Сафару и провела перед его лицом рукавичкой. Волчок опустил голову и уставился себе под ноги. Рыжая волчица вернула ко мне взгляд. — Зазовка благословила тебя на брак с Агнием… — Алия посмотрела на моего истинного. — Сказала, что вы с ним идеальная пара. Лихо благословил на брак с Листопадом, поскольку ты сама обещала взрослому волку себя, и отступать некрасиво.

— Аль, — зарыдала я, чувствуя, как Агний успокаивает и тянет в сторону. — Подожди!

Я хотела к Алии кинуться, но она свои рукавички выставила вперёд, не желая меня обнимать и целовать.

— Рада! Что-то страшное нависает над миром, Сумрак на оборотней спускается, нам не до твоих слёз, мы покидаем мир людей.

— А учёба?

— Нет учёбы, милая! Нам надо возвращаться. Иди с мужем, пусть он сам разбирается. Твоя задача – выжить.

— Как?! А Еремей Васильевич, что говорит?

— Совет тебе даёт, — она с опаской посмотрела на Агния Варгина. — Не пытайся, я волчица знатная, муж мой посильнее тебя будет, — и чуть приподняла верхнюю губку, показав острый клык. — Лют говорит: закройся от всех, не показывай чувства, пусть самцы сами разберутся.

Я вошла в ступор от такого поворота событий. А ещё Агний хотел Алию ударить, поэтому пришлось быстро сообразить и кинуться между ними.

— Она моя! — обиженно закричала на него. — Подруга!

— Люту своему передай, что после Листопада я с ним поговорю, — не грозно, а будто читал прогноз погоды, но угрожал Агний.

— Ага! Давай-давай, — Алия, не ожидавшая, что может получить подзатыльник от чужого волка, обозлилась мгновенно, раскрыла свой запах и окрысилась.

Я тоже как бы не была готова, что волк может ударить волчицу, у нас в клане не принято. Совсем расстроилась.

— Щенок Белуна, вот как тебя отец Рады назвал! Ты на Вечного собрался идти?! Да тебя ничто не спасёт! Листопад на целых три жизни тебя старше. Рада, сама хотела приключений! Жила скучно! Да? Иди с мужем! Клан Смотрящих за табуном для тебя закрыт… Прости. Радушка, — она зарыдала и побежала от нас.

Закусив губу, я провожала её взглядом, никак не могла взять в толк, что теперь бездомная. Никогда не вернусь домой.

А мои вещи? У меня там красивое нижнее бельё для первого раза… Я резко отобрала свой рюкзак у Варгина, с ним подошла к скамейке на остановке под навес.

— То есть ты мог её ударить?