Иномарка дико завизжала тормозными колодками. Объехать на узкой улице неожиданно возникшее препятствие ее водитель не мог: навстречу несся бурный поток автомобилей, столкнуться с ним в лоб в лоб было бы, по крайней мере, неразумно…

«Мицубиси» ползла и ползла вперед, целясь прямо в багажник российской родственницы, но столкновения не произошло – капитан Шелягов, спокойно наблюдавший за развитием ситуации, просто отъехал на полметра вперед.

Только тогда Иван, путешествовавший на заднем сиденье, оставил свое место и, мгновенно покинув салон «десятки», уселся на капот наконец-то остановившегося «Ланцера». Достал сигарету, закурил, и, дождавшись, когда машина с его сообщниками скроется из вида, небрежно двинул в сторону лечебницы.

Повторный визит в зоопарк не оправдал надежды сыщиков. Похоже, сторож и впрямь ничего необычного не видел, точнее, вчера он просто не мог ничего видеть. Об этом свидетельствовало и запухшее от беспробудного пьянства лицо, и устойчивый запах перегара, заставлявший Шелягова во время разговора держаться на приличном расстоянии от собеседника.

А Синицын и вовсе не явился на работу. Позвонил Никитину и попросил подежурить еще сутки…

Друзья уже собирались разъехаться по домам, когда на парковой аллее появилась стройная, атлетическая фигура в фирменном спортивном костюме.

– На ловца и зверь бежит, – сообщил Андрей, толкнув товарища в бок. – Это Строев, тренер твоей дочки… Я его пидорский походон издали узнаю. Здравствуйте, Олег Владимирович!

– А… Шеля! Привет. Че ты сегодня такой официальный?

– Потому что на службе… Знакомься… Василий Егоршин… Отец Анюты…

– Сочувствую…

– Только и того? Может, подсобишь чем-нибудь?

– Я бы с удовольствием… Только чем?

– Расскажи поминутно, как проходила тренировка.

– Ничего необычного… Разминка, спарринги…

– А потом?

– Потом дети стали уходить: кто в одиночку, кто – группами. Аня в это время убирала зал… Я ее не заставлял, она всегда добровольно оставалась наводить порядок…

– Чистая правда! – кивнул Егоршин.

– Хорошая девочка, ответственная… Нам ее будет очень не хватать…

– Ты, Лезя, того, погоди хоронить человека заживо, ладно?

– О’кей…

– Кто ушел раньше: ты или она?

– Аня… Я остался ждать Белокурова.

– Прокурора?

– Ага…

– А он что с таким брюхом в спортзале делает?

– Для них по четвергам в спорткомплексе топят баньку. Все начальство съезжается. Горшков, Левитин… Знаешь, новая мода – открывать и закрывать уголовные дела, не выходя из парилки… А у меня племянник недавно загремел. По хулиганке… Гудел в «Версале», ноги на стол закинул, ему сделали замечание, а он, как с цепи сорвался, – набросился на администратора, ну и отметелил его по пятнадцатое число…

– Так этот «Тайсон» – твой племяш?!

– Да… Я думал – перетру с Белокуровым, и его отпустят, а тот так нажрался, что «му» не мог сказать…

– Ты, Олежа, вспомни что-нибудь интересное, мы и без него пацана отмажем!

– Правда?

– Разве я тебя когда-нибудь обманывал?

– Нет.

– Оформим отказняк, оштрафуем на три сотки – и все дела…

– Было бы неплохо! Он мне – словно сын родной, Светка-то три года как умерла…

– Какая Светка?

– Мамка его, моя сестрица… Кирилл после того не просыхает…

– А это еще кто?

– Биологический отец…

– Ясно… Думай, голова, думай! Может, какие извращенцы у вас тут по вечерам бродят?

– Есть… Да вы их знаете… Кум и Могила… Дрочат за кустами, пока девчонки аллеи топчут. Только что с них возьмешь? Больные люди… Анюте с такими справиться – раз плюнуть! Все же каэмэс по рукопашке…

– И то правда…

– К тому же по вечерам они сюда – ни ногой. Освещения – ноль, никто их достоинство разглядеть не сможет, а это для эксгибиционистов – как серпом по яйцам!