А там можно будет и в какой- нибудь город податься. В конце концов, наемники нужны всем. Кому- то – груз сопроводить, кому- то город защитить, кому- то крепость взять… Без ломтя хлеба и стакана пива не останешься.

Дорога вела через лес. Конь несмело шагал по едва виднеющейся тропинке, проглядывающее меж ветвей небо уже начинало темнеть, и рейтару, для того, чтоб скакун не сломал ноги, попав в какую- нибудь яму, ничего не оставалось кроме как спешиться. Где- то вдали, среди деревьев, противно засмеялся сыч. Барнхельм вздрогнул от неожиданности:

– Тьфу ты, проклятая птица! – и ускорил шаг.

Черный плащ зацепился за ветку, пришлось распутывать.

Новый крик. Парень опять ругнулся, да так и замер. Это ведь был не сычиный крик. Да и не сова сейчас кричала. Рано еще для них.

Земли, приграничные с захваченными ведьмой, опасны. Люди уже долго живут под вечным страхом – а никак вздумает она и на соседние- лорд- манорства замахнется, тем более, что король безмолвствует.

Росперт твердо знал – с тропинки сворачивать нельзя: Тот, Кто Всегда Рядом, знает, что там притаилось в кустах, но крик повторился снова. Слабый, едва слышный на таком растоянии – не удивительно, что с птичьим спутал… И снова… И опять… Заплясал меж деревьев… Такой странный… Такой похожий на… детский плач?

Барнхельм проклял свое любопытство и потянул коня за узду, сводя его с тропинки.

Идти пришлось долго. Крик иногда затихал, сходил на нет, и шварцрейтару приходилось останавливаться, пытаясь определить, откуда раздается звук.

Наконец, почудилось, что он уже рядом, вот кажется оглянись вокруг, руку протяни, сделай несколько шагов… Под ногами хрустнула сухая ветка, и плач стих.

Лишь ветер перебирал начинающую желететь листву деревьев.

Росперт замер, оглядываясь по сторонам, на что- то еще надеясь… Бесполезно. Тишина. Еще и смеркаться уже начало.

И вот что теперь делать?

Идя на звук, юноша совершенно не задавался вопросом, а в какую же сторону он бредет и сейчас зашел в такую чащобу, что без проводника и не выберешься. Деревья плотно обступили небольшую полянку, кусты ощерились кривыми ветвями. Мрачное, в общем место.

И хорошо, если рейтар все еще находился в Либеннау. Пограничный лес тянется далеко и можно спокойно перейти в соседнее лорд- манорство. И будет совсем не хорошо, если вдруг столкнешься с подданными ведьмы. Выяснять, как они относятся к чужакам Барнхельму совсем не хотелось.

В кустах мелькнула серая, едва заметная в надвигающихся сумерках тень. Гнедой Сигурд встревоженно замотал головой и зафыркал.

– Тихо, тихо, мальчик, – шепнул рейтар, успокаивающе похлопав лошадь по шее.

Нужно было выбираться отсюда. И как можно быстрее.

Росперт оглянулся по сторонам. Ругея на востоке от Либеннау. Не зависимо от того, успел он перейти границу между двумя лорд- манорствами или нет, главное сейчас – не уходить вглубь земель ведьмы. Значит, идти надо было, в любом случае на запад. Хорошо хоть солнце еще за горизонт не село, можно разобраться, где тут восток.

Парень вздохнул:

– Поможет мне Единый, – и потянул коня в сторону, искренне надеясь, что он правильно определил, где здесь запад.

Под ногами мелькали тени, идти становилось все труднее и труднее. Скоро окончательно стемнеет, и тогда уж точно будет бесполезно идти куда бы то ни было.

Находись Росперт в обычном лесу и можно было бы уже располагаться на ночлег, но сейчас, когда не знаешь, где ты, в безопасной Либеннау или в захваченной черным колдовством Ругее, лучше не рисковать.

В кустах послышался какой- то всхлип, и шварцрейтар замер, напряженно вглядываясь в сгущающуюся темноту.