Когда ты на своем месте, мир будто начинает тебе помогать, такое происходит, потому что ты идешь своим истинным путем. Во всей этой истории мне вообще с самого начала невероятно везло.

Кто бы мог подумать?

Мои мысли галопом устремились на много лет назад.

Мне было шесть, когда это произошло.

Устав дожидаться маму из магазина, я зашел в незнакомый двор, где на меня напала крупная собака с большими желтыми глазами. До сих пор в кошмарах мне иногда снился ее оскал. И ручьи слюны, стекающие из пасти.

Собака намертво вцепилась мне в ногу, повалив на землю. Мое тело безвольно моталось по окровавленному тротуару, пока случайный прохожий не огрел эту бездомную суку палкой, и она не разжала челюсти.

От испуга и шока я начал заикаться. Однажды во время прогулки в саду я увидел около забора нескольких бродячих псов, и у меня случилась истерика, во время которой впервые произошел конфуз.

Невротический энурез – такой диагноз поставил мой лечащий врач.

К счастью, подобные конфузы случались только во время ярко-выраженных потрясений. Например, я мог сильно разволноваться… Ожидаемо, что дети начали меня дразнить. Дома я рыдал, убеждая родителей сменить детский сад.

Но мой отец был непреклонен.

Вместо того чтобы сдаться, он отвел меня в «Детский мир», позволив выбрать любые игрушки, а на следующий день принести их в сад. Те, кто еще недавно дразнили меня, начали заискивать, лишь бы только поиграть с моими машинками и танчиками.

Через несколько дней отец пришел за мной раньше, как раз во время прогулки, продемонстрировав новенький велосипед. Конечно же, большинство ребят из моей группы изъявило желание на нем покататься.

Папа договорился с воспитателем, и мой велик оставили на площадке. О, на следующий день я прямо-таки почувствовал себя королем. Другие дети из кожи вон лезли, лишь бы получить право на нем прокатиться, как только меня не умасливая.

К семи годам я почти справился с заиканием и конфузы случались со мной гораздо реже, однако на семейном совете было решено, что я пойду в школу на год позже.

Я не расстроился, потому что узнал, что тогда буду учиться с Розой в одном классе – она была немного младше меня, и собиралась в школу только в следующем году.

Я же за эти месяцы окончательно решил все свои проблемы, четко уяснив, как много в нашем мире значат деньги и власть. Это окрыляло. Я испытал кайф, подсаживаясь на это чувство, как на иглу.

Отец с детства внушал мне, как легко можно манипулировать людьми. Внутренние инстинкты помогали мне приспособиться, где это необходимо, и идти дальше к намеченной цели.

В школе я привык чувствовать себя королем. Лидером.

Потому что большинство моих одноклассников были доверчивыми, глупыми и наивными. Только Роза была не из их числа. Идеальная. Красивая. Умная. Добрая. Справедливая.

Истинная королева.

Наше расставание не стало для меня ударом. Я догадывался, что Роза пока просто не готова переходить на новый уровень отношений, поэтому, в общем-то, был не против расстаться на время, переключившись на интрижку с Ланой.

Латыпова могла дать мне то, в чем всегда отказывала Леднева. Как говорится, грех не брать, когда дают. Разумеется, я не относился к Лане серьезно, собираясь вскоре вернуть свою возлюбленную.

Откровенно говоря, я планировал сыграть на Розиной ревности. Полагал, Леднева не переживёт потерю королевского титула в стенах школы, и вскоре сама прибежит ко мне с повинной.

А вот зрелище жарких объятий Розы с Максимом Ледневым в оранжерее стало для меня ударом ниже пояса.

Я так увлекся своими делами и подготовкой к экзаменам, что мне даже в голову не пришло проверить, появился ли у Розы кто-то. Я привык думать, что она по праву рождения принадлежит мне. Тот факт, что у моей Розы есть ухажер – выбил меня из колеи.