– Что церковь облаяли да Христа, так как раз сдуру. С дурмана пьяного, – добавил второй, рыжий и длинный. В хилой бородке его застряли кусочки вяленого чебака и обломки луковиц.

– Мы-то всегда слышали, что все попы хилые, засохшие от того, что сидят, молитвы читают да бога хвалят с утра до ночи, – третий, толстенький, вздохнул.– Ну и хотели пугнуть тебя. Читай, мол, молитвы, а сюда не шастай. Здесь бога нет. Тут его всем пиво заменяет.

– А как, извини, ты нас троих раскидал в три секунды? И зовут тебя как? Я вот Андрей, это Коля, а вот тот – Лёха. Алексей, – главный протянул Виктору руку, остальные тоже. После него.

– А меня Виктором зовут. Фамилия – Сухарев. Это когда я переодетый в гражданские шмотки. Ну, то есть после работы. Понимаете, ребята, я не фанатик религиозный. Не шизанутый на религии. Просто – это профессия моя. Прадед, дед, отец тоже в Церкви работали. А в храме имя моё Илия. Священник, – Сухарев глотнул пива. – Это вы меня извините, что я руки распустил. Доложил потом начальнику, так он наказал меня. Избыточной трудной работой. Потому, что драться – грех это.

Не надо было мне. Так что – это вы меня извините, – Виктор ещё раз пожал всем руки. – А вышло так оттого, что вы Бога обидели. Не верите – дело ваше. Но церковь и Господь ничего плохого вам не сделали. Наоборот – он силы, надежду даёт. И телу, и чувствам, уму да разуму.

– Так это Боженька помог нас отделать как пацанят? – спросил Андрей и засмеялся.

– Почти так, – улыбнулся Виктор. – Господь ещё в детстве наставил меня на спортивный путь. И в двадцать пять лет я уже был кандидатом в мастера по боксу в полутяжелом весе. Выигрывал и республиканские турниры в РСФСР, и областные, в Челябинске. Там я родился и до шестьдесят пятого года жил. Работал в Никольском храме с отцом родным. А потом сюда перевели. Но здесь нет пока секций спортивных. Спортзал областной есть, а тренироваться некому. Тренеров вроде не хватает. Приедут, конечно…

– Бляха! Да со спортзалом наш директор договорится. Он умеет. Хоть секретаря обкома уболтает. Язык- золото! Как у Андрюхи вот этого – руки золотые. Мы ещё у себя человек десять желающих найдём. Будешь нас после работы тренировать? – без особых надежд спросил Лёха.

– Да с удовольствием, – улыбнулся Виктор. – Так и вы к нам приходите. В церкви – чистый дух. Добрый, полезный для здоровья.

– Мы и молитв – то не слышали никогда. В церкву никого даже ветром не задувало. Потому, что все говорят – нет никакого бога. В детском садике начинают убеждать, – хмыкнул Коля. – А что, он есть вообще? Ты-то точно знаешь?

– Конечно, есть. Иначе сатана давно бы жизнь земную испоганил до полного безобразия, а вечной жизни на том свете вообще бы не стало. Господь и с ним борется, и нам всем только добро делает. И мне, и вам. Вы этого не замечаете просто

– А придём если посмотреть, как там у вас, – нас не попрут из церкви? – настороженно спросил Андрей. – Рожи-то имеем не ангельские. Работой да питьём исковерканные. И на верующих не похожи мы. Кто верит, так они все тихие, робкие как бухгалтеры.

– Вера внутри. В душе. У нас два прихожанина – после Белорусского фронта. Три года воевали. Лица шрамами изуродованы. Смотреть страшно. А души чистые от веры, – Виктор сделал ещё три глотка. – Приходите, слушайте, смотрите, духом церковным насыщайтесь. Поверите – ну, и слава Богу. А нет – так это ваше дело. Запомните, мужики – вера это личное, тайное. Никому об этом докладывать не надо. Но она даёт силы, покой, умение жить в ладу с собой и людьми. Это разве плохо? Но пить и курить, женщин иметь, гулять и развлекаться она не запрещает. И грехи Господь через меня может вам отпустить. Есть грехи-то, а?