Увидев толпу людей, идущих на рынок, когда они входили в какой-нибудь город со своими «маленькими ношами» – корзиной яблок, лукошком неряшливых сыров или всего одним кочаном капусты, Артур Янг каждый раз понимал, что видит последствия болезни всего государства – «слишком мелкого и неправильного деления земли». Однако это мелкое деление земли объединяло земляков. Даже после того как революция научила эти крошечные миры тому, что все они – части одной и той же родины, «неправильное деление земли» могло оказаться для них спасением.

Возможно, лучшее место для того, чтобы наблюдать за последствиями мелкого деления земли, – то, которое его создатель сотворил так, чтобы оно выглядело типично, а именно Йонвиль-л’Аббэ, маленький рыночный город на восточной границе Нормандии в романе «из провинциальной жизни» «Госпожа Бовари» Гюстава Флобера. Этот городок вытянулся вдоль своей маленькой речки, «как пастух во время полуденного отдыха». У него есть крошечный пригород из крытых соломой деревенских домов, дворы которых загромождены прессами для сидра, каретными сараями и лохматыми фруктовыми деревьями. В центре города стоят кузница, колесная мастерская, белый дом с круглым газоном («дом нотариуса, лучший в этом краю»), пропахшая плесенью церковь, ратуша, «которую спроектировал парижский архитектор», черепичная крыша на столбах, которая играет роль здания рынка, гостиница «Золотой лев», а также несколько магазинов. Владелец магазина тканей и аптекарь претендуют на то, чтобы быть элегантными. Остальные заведения, вероятно, чуть крупнее, чем мастерская.

Новый врач живет в «одном из самых удобных домов Йонвиля». Удобство состоит в том, что в доме есть своя прачечная, кухня с кладовой для продуктов, гостиная, чердак для хранения яблок и беседка в нижней части сада. Этот необычный особняк был построен по чертежам врача-поляка, у которого был «экстравагантный» образ мыслей. Этот врач сбежал из Йонвиля, и больше его никто не видел. Эмма Бовари, жена нового врача, – внучка пастуха и дочь фермера, но получила образование в монастыре и хочет от жизни большего, чем то, что доступно женщине ее общественного положения. Поэтому она считает свой дом маленьким и грустным.

С 1835 года Йонвиль соединен с внешним миром дорогой. Иногда извозчики, которые везут седоков или грузы из руанского порта во Фландрию, проезжают по этой дороге, чтобы сократить путь. У горожан есть даже ежедневный дилижанс до Руана. Он напоминает«желтую колоду, которую втащили на огромные колеса». Эти колеса уродуют пейзаж и брызгают на пассажиров грязью. Водитель этой «Ласточки» (так называется дилижанс), чтобы заработать дополнительные деньги кроме своей зарплаты, организовал что-то вроде зародыша службы доставки грузов из города: он привозит рулоны кожи башмачнику, шляпы для торговца тканями, железо для кузнеца и селедку для его любовницы. Несмотря на эти свидетельства прогресса, город по-прежнему находится в добровольном плену у своего географического положения. Йонвиль расположен между пахотными землями и пастбищем, но вместо того, чтобы улучшать пашню, горожане упорно держались за пастбище, хотя и недооценивали его значение; ленивый маленький город повернулся спиной к равнине и продолжал расти в естественном для него направлении – в сторону реки.

Прогрессивный буржуа, чье существование не зависело напрямую от земли, – например, городской аптекарь господин Оме, – мог позволить себе с наслаждением рассуждать о глупости крестьян: «Дай Бог, чтобы наши фермеры изучили химию или хотя бы внимательнее прислушивались к советам науки!» Но улучшение почвы стоит дорого, а скотина – живое существо, утешение для души. Крестьянка могла бы вложить деньги в удобрение и увеличить урожай зерна, но зачем ей