Адриан говорил, что Монгомери тоже встал на мою защиту, но его мнение никто не стал слушать. Потому что этот сумасшедший и сейчас считает меня своей нисси.

Единственной парой, ради которой стоит жить. Женщиной, которая будет хранить его силу. Спать с ним… Существовать, чтобы принадлежать только ему!

Кулаки мои сжались, тревожа только начавшие подживать ранки.

Ни. За. Что.

Я всеми фибрами души ненавижу Монгомери! Жажду его крови. Хочу осушить мужчину без остатка. Лишить жизни. И это желание выжигает мне нервы, не даёт ни спать, ни есть. Я схожу с ума от ярости, лишь подумав о вампире. И забыть его не могу.

Замок снова пискнул, и я удивлённо обернулась. Кто там такой смелый, чтобы зайти к свихнувшейся вампирше во время приступа?

— А, это ты…

Я скрестила руки на груди и отвернулась к окну.

— Не хочешь меня видеть?

Голос Даниэллы звенел болезненной печалью и тревожной любовью. Сердце моё привычно дрогнуло от чувства вины, и я покачала головой.

— Ты единственная, кого я готова видеть всегда. Но я боюсь причинить тебе боль.

— Не бойся. — Она обняла меня со спины, и я втянула сладостно-солёный аромат сестры. Такой родной и успокаивающий. — Я умею за себя постоять.

— Чую, — усмехнулась я и, высвободившись, обернулась. — Ты пришла в клинику прямо после охоты? — Тихо рассмеялась: — Представляю, как попрятались по углам вампиры при виде пропахшей пеплом охотницы.

— Здесь знают, что я никого не трону, — серьёзно возразила Даниэлла и взяла меня за руки. — Я никогда не причиню зла тому, кто помогает тебе, моя родная.

— Мне не помочь, — обречённо прошептала я. — Ричард старается, но всё бесполезно. Этого не исцелить.

— Лекарство находят даже от самых страшных болезней, — не сдавалась Даниэлла. Усадив меня на кровать, принялась осторожно вынимать из моих ладоней осколки колбы. — На всё нужно время. Главное — не отчаиваться. Псы отравили тебя, но я клянусь, что отыщу способ тебя спасти. Каждую ночь я слежу за приспешниками Немлесса и однажды обнаружу ещё одну его лабораторию. И противоядие!

— Не надо, — перебила я и стёрла с ладони кровь. Ранки быстро затягивались, но меня это не радовало. Усиленная регенерация в очередной раз напоминала мне, что я больше не человек. — Ты рискуешь зря. Твой наставник не травил меня, а лечил. Это Немлесс влез в мою голову и заставил убить Мура, чтобы тот не успел мне помочь.

— Нет, — она посмотрела со знакомым упрямством. — Я была там и всё видела. Они были заодно. Ты бы умерла от той дряни, что вкачивал в тебя Мур! Монгомери спас тебя! Его кровь…

Имя, вырвавшееся из её уст, всколыхнуло во мне чёрную волну ненависти и жажды убивать. Зашипев раненой волчицей, я прыгнула… И оказалась прижата к стене сильной рукой огромного вампира.

Блэйрс оказался рядом быстрее мысли.

— Риан! — испуганно воскликнула Даниэлла. — Пусти её, мой овнер! Сестра не причинит мне боли.

— Не отпускай, — прохрипела я и умоляюще глянула на князя. — Или я прикончу твою нисси. Не сейчас — так потом. Лучше убей меня…

— Молчи! — ахнула Эл.

— Ты и сейчас уверена, что стоит попробовать? — не отрывая от меня пристального взгляда, процедил Блэйрс. — Она звереет от одного упоминания имени моего брата.

— Я считаю, что мы поступили неправильно, позволив Лайенсу запереть её в клинике, — твёрдо сказала Даниэлла и прижала ладонь к своей груди. — Фернанд её овнер, а Линда его нисси. Это больше, чем узы брака. Сильнее, чем любовь. Ты и сам знаешь, как невыносима разлука со своей парой даже на несколько часов. А их разлучили почти на год. Им надо хотя бы обсудить то, что с ними произошло. Ты согласился!