Что-то здесь было не так. На уровне интуиции. Я видела его кавказское лицо, чёрные глаза, окаймлённые шикарными густыми ресницами, бороду без усов, большой нос. Пожалуй, приятное лицо, особенно глаза… Они смотрели мягко, словно окутывали искристым бархатом, и не вязалось с ними пистолетное дуло! Но всё-таки оно было, и целилось мне в грудь.

— Ну? — прикрикнула тётка. — Жить надоело?

Вот оно! Жить надоело… Можно подумать, они отпустят меня, после того, как я видела их лица… Я невольно глянула и на женщину, и вот теперь узнала точно! Та белокурая, беременная… тварь, которая сдала мне чужую квартиру!

Она грубо дёрнула меня за ворот:

— Давай, давай, снимай!

Я подняла руки «сдаюсь» и осторожно потянулась к пуговицам:

— Я отдам… пожалуйста, я отдам… только не стреляйте. Пожалуйста!

Расстегнулась. Зажатая в промежутке между салоном, приоткрытой передней дверцей и тёткой, с трудом сняла шубку, машинально сложила её подкладкой наружу — чтобы мех не испачкался. И, отдавая тётке, пихнула её с силой, одновременно поднимая крик.

Тётка упала, я, не церемонясь и не переставая звать на помощь, ломанулсь прямо по ней в сторону ларьков. А оттуда на мой призыв уже спешил какой-то мужичок. Машина бандитов взвыла и сорвалась с места. Я отбежала в сторону и, прислонившись спиной к дому, осела на корточки.

— Девушка, вы как? — крикнул мне от дороги тот дядька. — Ли́ца запомнили, описать сможете?

И я ушам своим не поверила. Бородин?! Поднялась. Петька подбежал ко мне и тоже замер.

— Хренасе… — Но тут же очнулся, накинул на меня свою куртку, обнял, успокаивая. — Всё нормально, Люд? Ну, ну, перестань, не реви. Всё позади!

— Петь, они шубу украли… Норковую!

— Вот глупая, главное, что ты сама живая! — всё так же обнимая, Бородин потянул меня за собой во дворы. — Пойдём, милицию вызовем. Видишь, как удачно совпало, я ж тут живу, вон, в первом подъезде. Вышел в ларёк за хлебушком, блин. Тоже удачно, между прочим — так лениво было, если честно, даже думал картошкой обойтись. Ты вот только неудачно тут оказалась, да?

Я истерично расхохоталась. С одной стороны — отходняк, а с другой — ну что это за хрень такая по жизни, а? Ведь именно в первом подъезде я отсиживалась, ожидая, пока свалит назойливый провожатый.

— Не на третьем этаже, случайно, живёшь?

— Нет, на втором. А ты что тут делаешь? Говорила же, что домой спешишь? Ты ж, насколько я помню, возле мебельного обитаешь? Далековато отсюда, практически через весь город!

— Нет, Петь, я теперь тоже тут неподалёку. В белой новостройке.

— Ого, там же элитки?

— Ну да.

— Ну, — смущённо хмыкнул он, — тогда не падай в обморок от моей однушки. Я её прошлым летом купил и ещё не ремонтировал.

— Погоди, — я, опомнившись, остановилась. — Мне домой надо, Петь!

Но он снова настойчиво потянул меня за собой.

— Сначала милиция. Такие вещи всегда по горячим следам надо разгребать, пока они шубу твою перекупщикам не толкнули, а то тогда крайнего не найдёшь.

— Не, Петь мне срочно, вот, прям, срочно надо! А милицию… я не знаю, на счёт неё. Не уверена, что это хорошая идея.

Он хохотнул:

— Я что-то не понял? Шуба изначально ворованная?

— Петь, я не могу сейчас объяснить, просто не уверена, что надо в милицию… Ну… не могу объяснить! — И вдруг замерла. — Блин! Там же не только шуба, но и сумочка! А в ней ключи…

— Ну, время десять, дома-то наверняка кто-то есть?

— Не факт.

— А телефон? Пойдём, позвонишь от меня, если кто есть, я тебя на машине отвезу. Нет — у меня перекантуешься.

— Телефон есть, но я не знаю номера.

— Эм-м… Ну ладно, а адрес? Можно по нему в справочной узнать.