— Не… не знаю…

Какой Макс, какие двадцать минут восьмого, куда подъедет, зачем? Мозг ещё спал.

— Ну тот, что тогда на дверях стоял на Базе, помнишь? Ну, Милах, просыпайся уже! Плотный такой, коротко стриженый.

— Аа-а… Ну… Нет. Не особо. Увижу, вспомню, наверное.

— Ладно. Темно-синяя тойота «Камри». — Усмехнулся: — Только я тебя умоляю, не перепутай и не сядь к кому-нибудь левому! Сколько пар сегодня?

— Три. Э-э-э… четыре.

— Запиши номер Боярской, позвонишь, как освободишься, съездите, куда там тебе надо. Кстати, про будильник не забудь!

Пока я, сонная тетеря, нашла бумажку, ручку и, наконец, записала — Денис уже заметно торопился.

— …Ну всё, давай, Милаш. И чтоб без приключений мне!

— Подожди, когда ты приедешь?

— Не знаю, не могу сейчас сказать. Но если задержусь, ты не кипиши, ясно?

— Угу.

— Всё, отбой.

Макса я вспомнила, как только увидела — это тот, который скептически, будто подержанную тачку, оценивал меня тогда на базе, а потом велел Коле Рыжему посадить меня куда-нибудь в уголок, «чтобы не мешалась Боярской». Правда, в этот раз он был подчёркнуто вежлив. Даже обошёл машину и открыл передо мной заднюю дверь. Куда ехать знал сам, я и слова не сказала. Сам же остановился за один квартал до технаря, видно получил распоряжение о конспирации. Снова оббежал вокруг машины… правда, пока дошёл, я, не привычная к такому сервису, уже успела вылезти сама.

— Во сколько забирать тебя?

Я от неожиданности даже растерялась:

— Зачем?

— Ну как, обратно отвезти.

— А! Да не надо, я сама доберусь.

— У меня распоряжение.

— Да правда, не надо! Я, может, с Боярской обратно, а может, к матери ещё зайду.

— Не, не канает. У меня распоряжение.

— Да блин, я не знаю когда и куда я поеду! Ну правда!

— Тогда я буду ждать здесь.

Я вздохнула. Что-то такой расклад мне совсем не нравился. Во-первых, не хотелось напрягать человека, а во-вторых, это напрягало меня саму. Словно цепь к ноге.

— Ладно, жди. Но, возможно, я уеду с Боярской.

— Предупредишь тогда.

Я кивнула и поспешила в сторону технаря. Но, когда синяя тойота осталась за углом, сбавила шаг… А потом и вовсе остановилась.

Ну не могла я идти в технарь! Несмотря даже на то, что специально оделась в свои старые вещи: в стрёмный пуховик и сапоги, и взяла старую сумку… Всё равно не могла! Даже не представляла себе, как это — прихожу я, а там Ленка… И ладно бы просто Ленка, но она-то подогрета нашим последним телефонным разговором, в котором я сказала, что снова сошлась с Денисом. Начнутся расспросы — это точно. Что ей отвечать, как ей в глаза вообще смотреть?

Постояла в задумчивости и пошла в сторону магазинов, к матери.

Мама сегодня не работала. Жаль. Пожалуй, объясняться было бы удобнее там, где много посторонних ушей — можно хоть немного спрятаться от ненужных вопросов. И вот, опять! Вопросы, вопросы! Куда ни сунься — вся прошлая жизнь, словно ревнивая жена, теперь будет встречать меня вопросами. А ответов-то нету! Вернее, есть, конечно, но такие, что... Короче — нету.

Общага после шикарной квартиры, в которой я и провела-то всего лишь двое суток, казалась скукоженным подобием жилья. Землянка какая-то или, например, чудом не падающая хибара. Неужели коридор и правда, всегда был таким узким? А полы? Они действительно были так сильно провалены по центру? Потолок в жуткой паутине — неужели её никто не видит, и снять некому? А запах… И, самое страшное — изнуряющее чувство тоски и безысходности, въевшееся в стены, в двери, в мутные кухонные окна и в сам воздух. Господи, ни за что сюда не вернусь! Лучше уж правда, как Ленка говорила, одним местом на квартиру зарабатывать, чем здесь… Почему я раньше этого не видела?!