В конце концов, я махнул рукой и поменял наши планы. Мы решили лететь в Южную Индию через Бомбей. И тут же с первой же попытки удалось купить отличные билеты с пересадкой в Стамбуле. Двенадцать часов в Стамбуле с утра до вечера. И компьютер волшебным образом тут же перестал виснуть.

Я запил глотком пива очередной огненный кусок chicken lollypop и продолжил:

– Мы с тобой, Алекса, сейчас находимся именно в Бомбее, потому что от судьбы уйти невозможно. Изначально я вообще не планировал заезжать в этот город. В Индии полно мест, которые кажутся гораздо более интересными и экзотичными, чем этот мегаполис. Но там, на Небесах, лучше знают, где нам с тобой стоит побывать в первую очередь. И получается, нас направили по правильному маршруту. Как говорится, Господи, дай мне не то, что я хочу, а то, что мне надо.

А нам с тобой в первую очередь стоит побывать в Бомбее и Гоа. Сейчас мы с тобой два white chickens – то есть «белые цыплята». С таким цветом кожи путешествовать по Северной Индии затруднительно. К нам будут липнуть все – попрошайки, помогайки, аферисты, разводилы. Ни один продавец не будет называть нам реальную цену на свой товар, а сразу назначать десятикратный прайс.

На наших лицах будет сиять – мы только что приехали в Индию, пожалуйста, обманите нас, не стесняйтесь.

Поэтому первое, что нам необходимо сделать, – приобрести защитный бронзовый загар. Наш план таков – из Бомбея летим в Гоа, месяц проводим на пляже, адаптируемся к климату, к индийской пище, к местному населению и лишь потом едем в глубь страны, совершим паломничество по буддийским местам и достопримечательностям Индии.

– Мне тоже нравится идея, что наше путешествие начнется с моря, – улыбнулась Алекса.

Я осмотрелся по сторонам – кафе было полностью забито людьми. У входа стояла очередь из желающих попасть внутрь. Процентов на девяносто публика состояла из лиц европейской внешности.

– Это самое популярное кафе среди иностранцев. Кстати, именно в этом кафе иногда набирают массовку для кино. Ну, если для фильма нужны европейцы, – сообщил я.

– Я бы хотела сняться в индийском кино, – глаза у Алексы вспыхнули от радости.

– Если судьба, то пригласят. Кстати, нам предсказано, что мы с тобой будем сниматься в кино. Так что, все может быть.

Забегая вперед, скажу, что в этот вечер чуда не произошло, никто к нам не подошел и не произнес заветных слов: «Вы не хотите сняться в кино?»

– Кстати, недалеко от этого места, где мы сидим, захоронен прах Фредди Меркури, – сказал я.

– Он же вроде в Лондоне похоронен? – удивилась Алекса.

– Родители Фредди Меркури, как и он сам, были зороастрийцы, – начал я объяснять, – и обряд погребения великого певца был проведен в соответствии с обычаями этой религии. Тело Меркури кремировали и урну с прахом захоронили в Лондоне, где он жил и умер. Но отец певца, чтя традиции своей религии, часть праха своего сына отвез в святое для всех зороастрийцев место – в так называемую «Башню молчания».

– Что это?

– Зороастризм – очень древняя религия. У них существует очень странный и необычный обряд погребения – они не хоронят своих покойников и не сжигают их. Они оставляют тела своих умерших родственников в определенном месте на растерзание хищникам и стервятникам. Затем обглоданные кости сбрасывают на дно глубокого башенного колодца. Эти сооружения носят название «Башни молчания».

– Зороастризм имеет отношение к Индии? – спросила Алекса.

– Не совсем. Зороастризм родом из Персии, современного Ирана. Мусульмане, захватив эту страну, почти полностью истребили зороастрийцев. Даже в наше время живущие в Иране зороастрийцы боятся публично объявлять о своих религиозных взглядах, опасаясь преследования. Поэтому на сегодняшний день в мире существуют только две действующие «Башни молчания» – одна в Пакистане в городе Карачи, другая – здесь, в Бомбее, на горе Малабар, недалеко от нас.