Соколы и лисы присутствовали и на других картинах, в разных ракурсах: у ног хозяев, на руках хозяев и даже на их головах. Очевидно, в семье Люминор было принято держать этих животных в качестве талисманов.

Лэн Фалькон был в гостиной. При моем появлении он вздрогнул, повернувшись от камина. Мне показалось, что за секунду до этого Гидеон гладил… огонь в очаге. И тот тянулся к его руке язычками пламени.

Эллис недовольно подняла голову с подстилки. Та часть ее морды, где я нашла кисту, была измазана какой-то темной мазью.

Я забыла о своей благородной миссии и с возгласом удивления бросилась к лисичке. Та укоризненно заворчала, как будто прекрасно знала, кто был инициатором ее страданий, но позволила себя осмотреть. Кисты не было. Кто-то удалил ее довольно аккуратно, шрам уже успел поджить. И тут магия?

– Вы вызывали ветеринара? – взволнованно спросила я у застывшего с гримасой недовольства мужчины.

– Лекаря фамильяров, – сухо поправил меня тот. – Он вылечил Эллис. Вы… угадали с диагнозом.

Так сказал, словно тяжесть уронил. Неприятно признавать чужую правоту, не так ли?

– Я не угадывала, – немного раздраженно кинула я в ответ. – Я не гадалка, чтобы строить предположения. Эллис ведь недавно рожала?

– Да. И вы об этом прекрасно знаете.

– Это был не вопрос, – выкрутилась я. – То есть… это был риторический вопрос. Гормональные изменения, стресс. Неудивительно, что вылезло воспаление.

– Лекарь сказал то же самое. Что с вами, Эвери? – покачал головой Феникс, почему-то упорно отводя взгляд. – Вы странно разговариваете сегодня. Словно на другом языке.

– Еще бы, – фыркнула я, поднимаясь с пола. – Не день, а сплошной вход в зону комфорта.

И только теперь осознала, что до сих пор одета в легкомысленную ночную сорочку.

Поднявшись, я оказалась лицом к лицу с лэном Фальконом. По комнате снова пронесся порыв странного ветра. Обнаженные плечи тут же озябли.

– Не знаю, что вы задумали? – Феникс смотрел мне прямо в глаза, пламя снова заиграло на его длинных волосах, и я завороженно на него уставилась, – но ничего не изменится. Идите спать, Эвери. Сразу после заключения договора вы отбудете в поместье Фаир-Глан. Вас довезут до портала, а за ним встретят. Попрощайтесь с домом, хотя я не уверен, что за четыре года вы сумели его полюбить.

А вот тут ты ошибаешься, феникс. Достаточно вспомнить, с каким старанием были обставлены покои лэньяры Люминор. Конечно, есть вероятность, что здесь тоже принято нанимать дизайнеров по интерьеру. Но что-то мне подсказывало, что Эвери понимала красоту и атмосферу Арх-Глана. Что же произошло? Почему я здесь вместо нее?

Феникс направился к двери. Поднявшись с подстилки и лениво полакав воды из миски, за ним потрусила лиса. На ее шерсти переливались бирюзовые искры, под ними подергивались мышцы на спине. Само животное выглядело спокойным, слегка вялым. Я предположила, что сполохи на мехе – признак использования какой-то местной анестезирующей магии. Мои зверюшки после наркоза вели себя примерно так же, только не светились.

Эллис остановилась у моих ног, выжидающе на меня глядя. Я погладила ее и заодно воровато проверила лимфоузлы. Все было в порядке. Зверь потопал дальше. А мне страстно захотелось увидеть лисий выводок.

Странно, но сейчас я отчетливо помнила время до замужества, когда работала в клинике. В голове всплывали названия ветеринарных лекарств и процедур. А вот лица Мити и Светы казались какими-то размытыми и далекими.

Я вернулась в свои покои. Дерси успела проснуться, но еще не успела запаниковать. Она с жадным любопытством поинтересовалась, не смягчился ли лэн Фалькон. Пришлось ее разочаровать. Тогда Дерси принесла мне ромашкового чая.