Марк Захарович дольше, чем на три дня не задерживался, и я всё делала уже после его отъезда, а Лис… Сколько он проведёт здесь? Пока не решит вопрос с Купером или дольше? Что заставило его остаться в отеле, человека, который не желал связываться с делами отца?

– Буду уезжать по делам утром, возвращаться вечером.

– В этом случае мы с вами будем редко видеться. – Вопросительный взгляд намекает на ответ. – Я не живу в отеле и тем более не ночую здесь, за редким исключением. У меня есть дом, в который я люблю возвращаться.

– Я понял, – соглашается, и мы выходим в коридор, чтобы представить нового владельца персоналу отеля.

Лис

После продажи двух объектов и настоятельной просьбы матери присмотреть за «Дэсэо», тянул время сколько возможно. Своих дел по горло, а тут ещё чёртов отель, как серпом по яйцам. Наконец, заставил себя приехать, чтобы рассмотреть заново детище отца – самый первый и важный для него объект, сюда он вложил неимоверное количество сил и денег.

Лишь войдя в холл, кажется, обратил на себя внимание всех присутствующих, с интересом рассматривающих мою высокую фигуру. Ждали или просто присматриваются к новым лицам в ожидании подвоха?

Мне нужен управляющий. Точнее, она – «милая Лана», как называл отец эту девушку. Он говорил о ней так часто, что мама иногда ревновала, но не было в его словах сексуального подтекста, выраженного мужским интересом, скорее, мягкость, словно говорил о дочери.

Мне указывают в направлении её кабинета. Не знаю, как общаться с Ланой. Я ни хрена не знаю о гостиничном бизнесе и что означает «присмотреть» на языке моей матери пока не понял, съедаемый сомнениями – а нужен ли этим людям вообще мой присмотр?

Насколько я понял, у Ланы есть доверенность на ведение основных дел. Вот пусть и ведёт, я же вернусь к привычной жизни, уделяя всё внимание собственному бизнесу. Сегодня приходит партия Порше, а я занят чёрт-те чем в незнакомом для меня месте.

Но как только дохожу до приоткрытой двери с табличкой «Управляющий», резко останавливаюсь в дверях. Вижу её.

Я вспомнил. Всё вспомнил за долю секунды, и картинки стремительным потоком понеслись в памяти, словно это было вчера.

– Отпусти меня, Кретов. Отпусти и позволь жить, как я того желаю, – шипит Ольга мне на ухо.

– Оля, давай дома поговорим. У моей сестры день рождения. Не устраивай представление на глазах у полусотни человек в отеле моего отца. Здесь слишком многолюдно для семейных разборок.

– Я желаю связать свою жизни с Алексеем. Я больше тебя не люблю, – не унимается.

И зачем мы только пришли, знал же, что ничем хорошим наше «воссоединение» не закончится, но пока не готов объявить семье о разводе. Да и с Аллой необходимо поговорить, объяснить. Ей хоть и шестнадцать, но ведёт она пока себя как ребёнок.

– Ты уйдёшь, как только я объясню сложившуюся ситуацию нашей дочери. Что бы ты ни делала, я хочу, чтобы у нас с ней сохранились близкие отношения.

– Делай, что хочешь. Можешь забрать её себе.

– Ты прямо-таки мать года, Ольга. Она пожелает остаться с тобой, и её решение я приму.

– Когда ты с ней поговоришь? – дёргает меня за руку, и теперь каждое прикосновение женщины, с которой я прожил семнадцать лет, вызывает исключительно отвращение.

Молча поднимаюсь, чтобы найти укромное место в отеле отца. Мне нужна передышка, на пару минут, и тогда я смогу снова улыбаться почти бывшей жене в присутствии дочери. Бреду по первому этажу в поисках хоть какого-то укромного закутка, в конце коридора упираясь в дверь с табличкой «Комната отдыха». Что ж, самое подходящее место.