Князь Степа ухмыльнулся и добавил:

– Но девочка была Харитоше не с руки. Поэтому он ее то ли подушкой придушил, то ли отдал повитухе с приказанием избавиться от ребенка. А сам же, и это бесспорно, отправил на тот свет и свою вторую жену, которая ему более не требовалась! Потому что к тому времени он положил глаз на новую даму!

Прасагов заявил:

– Вранье! Мой прадед до безумия любил княжну Марью, он даже из-за нее инвалидом стал! Она ведь была молодая, и если бы и родила сначала девочку, как ты утверждаешь, то могла бы потом нарожать ему и кучу мальчиков. Какой смысл было избавляться от нее на этом этапе?

– Врачи сказали, что Марья никогда больше не сможет родить! – заявил Стивен. – А бесплодная жена Харитошке не требовалась!

Михаил Георгиевич ответил:

– Снова вранье! Никакие врачи ничего такого не говорили и сказать не могли! И роженица, и ребенок, увы, умерли…

Князь ввернул:

– С этим никто не спорит, но кто помог им умереть? Харитоша!

– Да ты что, белены объелся! – крикнул олигарх, и снова возникла словесная потасовка.

Истина, вероятнее всего, лежит посередине, подумалось Ярославу. Значило ли это, что появилась на свет девочка и Прасагов придушил ее подушкой? Или мальчик, но умер сам по себе? Или…

– В любом случае купчик снова стал вдовцом, что бесспорно! – заявил князь Степа. – Этого даже ты отрицать не сможешь! Иначе бы он не женился в итоге на поповишне и не произвел на свет твоего деда, Миша! Шли годы, сменился император, затем настал новый век, но Харитоша, уже не такой молодой, но по-прежнему с обезображенной ударом ятагана щекой и без левой кисти, богател и богател. Конечно же, не без помощи преступлений! Ведь, как известно, за любым большим состоянием стоят жуткие вещи!

Олигарх усмехнулся и заметил:

– Ты, владелец заводов, газет, пароходов, должен наверняка знать, о чем ведешь речь, Степа. Да, Харитон Евстратович богател, но исключительно благодаря своей природной смекалке. Да, он снова женился, но память о своей Марье и их умершем сыне всегда хранил в сердце!

– О придушенной им подушкой дочке! – заявил князь, но Прасагов на провокацию в этот раз не повелся и проговорил:

– Лучше расскажи нам о своем предке, старом князе! Там ведь была какая-то жуткая история о растлении малолетних и о черной магии, в которую он оказался замешанным. В тюрьму князь не отправился, сумел отмазаться благодаря высоким покровителям, но истратил на судебные издержки остатки своего и без того небольшого состояния. Вроде и ветхий был, но все еще жил. Судачили, что это ему черт, который обитал в его дворце, вечную жизнь обещал!

Потомок князя возражать не стал, только блаженно улыбаясь. Но потом все же не выдержал и добавил:

– А Харитоша хотел заполучить то, что ему не принадлежало. Поэтому, выждав без малого пятнадцать лет, он нанес последний удар – и купил через подставных лиц у вконец разорившегося старика его петербургский дворец. Самому Харитоше князь дворец не продал бы и за миллиард, он думал, что покупатель солидный англичанин. А вышло, что этот англичанин, якобы лорд, был нанятым Харитошей актером. В итоге Прасагов все же заполучил остатки былой роскоши и стал владельцем дворца, в котором князь отрубил ему кисть…

Олигарх усмехнулся и сказал:

– Ты, Степа, как всегда, драматизируешь. Да, Харитон Евстратович купил дворец, но ведь здание было обветшалым и пришедшим в упадок, никому не требовалось. Князю повезло, что мой прадед вообще снизошел до покупки! Потому что он замыслил построить в Петербурге самый шикарный отель в империи! И сделал это!