– Вот тоже важный момент, – подключилась к беседе Алена, на которую с большим интересом, как я заметил, поглядывали некоторые из ребят. – Возможно, кому-то кажется нормальным проживание в одной комнате с незнакомым молодым человеком, но меня подобное, уж простите, коробит. Нельзя ли как-то эту проблему…

– Пожалуйста. – Доброта в голосе Аристарха Лаврентьевича моментально сменилась холодком. – Можешь спать на чердаке, там места много. Правда, прохладно по ночам и пыльно, но – изволь, если желаешь. Или в технической подсобке, где ведра и швабры стоят. Еще есть неплохие закутки в том же цоколе.

– Но не все же номера будут заняты? – В голосе платиновой блондинки прозвучали достаточно вызывающие интонации. – Почему я не могу ночевать в одном из них? Что здесь такого? У меня, знаете ли, есть определенные жизненные принципы и…

Аристарх Лаврентьевич подошел к ней, от чего девушка прервала свою речь, глянул на бейджик, сказал «угу», после подошел к доске, отыскал там ее имя, взял мел и мгновением позже пара «Алена/Сергей» пополнила ряды аутсайдеров.

– Да бли-и-ин! – схватился за голову тот самый рыжий остряк, который и оказался без вины виноватым Сергеем. – Вот зачем? На ровном месте! Капец!

– Будешь дальше продвигать свои принципы в массы – вылетишь из жеребьевки, – равнодушно сообщил онемевшей от произошедшего Алене управляющий, попутно закрепляя тот факт, что он с нами перешел на «ты». Односторонне, разумеется. – Ну? Продолжим дискуссию?

– Молчи давай! – рявкнул на нее рыжий. – А то я из принципа храпеть стану и ноги перестану мыть!

– Я в аду, – еле слышно, но все же разборчиво произнесла Алена.

– Пока нет, – возразил ей Аристарх Лаврентьевич, – но направление выбрано верное, так что зарекаться не стоит. Так, кто еще что спросить хочет?

– Питание, – поднял руку я. – С ним как? Мой желудок выражает сомнение в том, что его владелец мертв.

– За наш счет, как положено, – пояснил старикан. – Трехразовое, в специальной столовой для сотрудников, время приема пищи и меню на неделю висит рядом с ней на стене. После покажу где. Там же можно выпить кофе или чая в любой момент, главное, чтобы не во вред делу. Да, спиртное под запретом. И даже не думать о нем! Про иные средства одурманивания я уж и не упоминаю.

– Плохо, – вздохнул крепыш, стоящий недалеко от меня. – Сейчас бы соточку в себя закинуть!

– Так-то да, – согласился с ним я.

– Все, идем за мной, – скомандовал управляющий. – Будем жеребьевку проводить. Времени до прибытия первых гостей осталось совсем немного, а дел у вас полным-полно.

На стойке, недалеко от клетки, где продолжали дремать невиданные нами пока Гедрик и Фифочка, обнаружилась небольшая прозрачная круглая ваза, на дне которой покоилось полтора десятка плотно скрученных бумажек.

– Хранители судеб, – несколько раз цокнула ноготком по толстому стеклу красавица Алена. – Волнительно, однако.

– Не смешно, – потерла ладошки Евгения. – Блин, мокрые все от напряжения.

– Какие-то дамы нам достались потнючие, – заметил рыжий Сергей. – Без обид, девчонки, но по факту же так?

– Мог бы и промолчать, – снова покраснела Алиса. – Черт меня за язык дернул!

– Выражения выбирай, – сурово зыркнул на нее управляющий.

– Так вроде было указано, что все конфессионально-загробные дела в этом отеле ни при чем? – резонно заметила Инна. – Или все же есть какие-то моменты, о которых нам следует знать?

– Правильная и чистая речь, лишенная жаргонизмов и даже самых безобидных ругательств, вот что я жду от сотрудников вверенного мне заведения, – изрек Аристарх Лаврентьевич. – Что до остального – оно меня не касается, советов или пояснений от меня не ждите.