Для Аси это оказалось совершенно неожиданным. Вадик молчал и смотрел в пол, изредка поворачиваясь к девушке, будто хотел что-то сказать, но не находил слов. Он морщил лоб, словно страдал мигренью или пытался что-то припомнить. За всю дорогу Ася разве что узнала у него, что сдал он на трояк и это его не особо волнует.

Теперь он увязывался следом каждый день после консультаций и зачетов. После следующего экзамена Асе стало так неловко, что пришлось пригласить его домой. Он не хотел ничего – ни есть, ни смотреть фильм, ни слушать музыку, не мог припомнить ни одной интересной книги, которую хоть когда-то читал. Теперь он больше смотрел на Асю, сидя в кресле, подперев рукой голову, и слушал ее, пока ей не надоело говорить одной. Уже заполночь его выгнал Асин папа.

– Странный он какой-то, Ась… Не под наркотой часом? Он тебе хоть нравится? – спросил отец, закрывая за неожиданным ухажером дверь.

Ася неуверенно кивнула и скрылась в комнате. На столе стояла ваза с яблоками, конфетница и печеньки – результат маминой заботы. В ноздри ударил яблочный аромат. Тошнота подкатила волной, скручивая судорогой желудок – Ася еле добежала до ванны. Мама стучала в стенку и интересовалась, не беременна ли она часом, а девушка смогла лишь попросить забрать еду из спальни.

Когда Ася вышла из дома перед сдачей термеха, Вадик уже сидел на скамеечке, бледный и растерянный. Мимо прошла пожилая соседка с черным тявкучим шпицем и проронила в шутку:

– Ну и видок у твоего парня. Будто его присушили.

Ася вздрогнула. Но женщина уже поднималась по лестнице, подгоняя суетливую собачку, и больше ничего не сказала.