— А кто при чем? С кого я должен спрашивать?!

«Тигран, успокойся. Сейчас он реально откинется, еще таких проблем не хватало», — твердит мне внутренний голос. Жаль, что он включился, жиртреста хочется дожать, но гашу в себе это желание. Ладно, разберемся, попробую все решить и, скорее всего, пошлю его на хуй из компании.

— Хорошо, иди к себе, я пока поизучаю тут все, — говорю уже немного спокойнее.

Егорка чуть не сломя голову бежит из моего кабинета. Скорее всего, сам уволится и сбежит.

До самого вечера сижу за документами. Понимая, что дело серьезное, но не критичное. Прорвемся, и не такое проворачивали.

За окном уже темно. Вечер опускается на Москву, и город начинает подсвечиваться яркими фонарями.

Тишину моего кабинета нарушает цоканье каблуков. А потом дверь бесцеремонно открывается. Без стука, без моего позволения. Я стою спиной к двери. Если это та губастая, то я заставлю ее написать заявление прямо сейчас. Толку все равно нет.

Но лучше бы это была секретарша….

— Ну, здравствуй, Тигран, — напротив меня стоит женщина. Ее губы изгибаются в соблазнительной улыбке. Ярко-алая помада... Темно-бордовый костюм, облегающий ее тело, как вторая кожа.

— Здравствуй, Элен, — говорю я холодно. Этой женщине я не готов улыбаться. — Чем обязан твоему визиту?

— Ну что ты такой бука, Тигран, — дует губы женщина. — Мы же так давно не виделись с тобой, мог бы быть повежливее.

— С тобой я исчерпал градус моей вежливости, — кидаю.

Блять, ее мне только не хватало. День и так был хуевым, теперь и вечер испорчен.

— А ты все такой же, нисколько не изменился, — смеется она, словно я и правда сказал что-то смешное. — Но давай все же поговорим как взрослые люди. Ведь у нас с тобой так много общего!

— Кроме нашего с тобой сына, у нас ничего общего.

— Да, Элен — мать Димы. И, наверное, это все, что можно о ней сказать. Хорошего.

— Ой, да ладно, а как же годы, прожитые вместе? Помнишь, как мы были счастливы?..

— Счастливы до того, как ты забеременела Димой, или после, когда ты пошла по рукам? Хочу сразу уточнить.

Да, я вижу, как искажается недовольно ее лицо. А что, Элен, не хочешь слушать правду? Или ты думала, я все забыл?

— А ты знаешь, что Дима жениться хочет? — тут же она переводит тему, понимая, что со стороны нашей несуществующей семьи заходить не стоит.

— Рано ему еще, — бросаю. Хочется курить, но я давно же завязал.

— Почему это? Ты был моложе него, когда мы с тобой расписались, — пожимает она плечами.

— И это была моя сама большая ошибка. И смею напомнить тебе, что мне пришлось это сделать по твоему залету.

— Вообще-то, в этом процессе участвуют двое, поэтому не перекладывай всю вину на меня! — теперь Элен строит из себя оскорбленную. Она всегда была актрисой.

— Я не сказал, что рождение Димы было ошибкой. За сына я могу сказать тебе спасибо.

И это правда. Диму я люблю и всячески стараюсь поддерживать его, даже если нахожусь за океаном. А в детстве он вообще практически жил со мной. Потому что его матери было просто некогда его воспитывать.

— Ну вот, видишь, было же между нами что-то хорошее! — опять возвращается она к теме. — И девочка ему попалась хорошая. Мне понравилась.

— Такая же, как ты, поэтому ничего хорошего, — комментирую я. Надеюсь, девка все же лучше, чем Элен. Или просто хитрее.

— Ты все такой же черствый, Тигран, мог бы порадоваться за сына и не мешать, — цокает она.

— Без тебя разберусь, что мне делать. Так что ты хотела? Зачем пришла?

Надоело играть в кошки-мышки и вести светские беседы. Я уже хочу свалить отсюда и поехать домой. Возможно, сначала заехать в какой-нибудь клуб, чтобы просто снять девочку и хорошенько потрахаться.