— Ты утром не успел что-то еще сказать мне? Или плохо расслышал меня? — нападаю первая на Толю. Голос мой раздраженный и холодный.

Толя отрывается от Леона, теперь рассматривает меня. Проходится взглядом по моему лицу. Наверное, я и в самом деле выгляжу не лучшим образом, потому что он пропускает мимо ушей мой вопрос и с тревогой интересуется:

— Тебе плохо? Ты слишком бледная. Утром, когда ты на работу уходила, с тобой все нормально было.

Гаденыш играет словами. Если не знать, о чем он, можно подумать, что проснулись мы в одной постели, а потом разошлись каждый по своим делам. И эти слова явно были сказаны для ушей Вересова.

— Все со мной хорошо. Ты можешь быть свободен. И больше не приходи.

Потом поворачиваюсь к Леону и прошу:

— Отдай ключи от машины, пожалуйста, я пойду уже.

Он склоняет голову набок. Хмыкает, разглядывая нас с Толей. В глазах его холод, скулы заострены, челюсти сжаты. Он злится, вот только почему?

— Я провожу тебя. Хочу убедиться, что ты добралась до квартиры, а не свалилась где-то в подъезде или лифте, — Леон кладет ладонь мне на поясницу, тем самым показывая Толе степень нашей близости.

Я списываю это на то, что он понял, как неприятен мне мой бывший, и решил помочь от него избавиться. С его стороны это даже благородно.

— Прости, мужик, но нам с Ксюней надо поговорить, я сам провожу ее. Спасибо, что позаботился о ней. Наверняка она снова заработалась, обычно до ночи за компом сидит, забывая даже поесть,

Я морщусь, услышав это «Ксюня». Только Толя меня так называет. Но это все в прошлом, и ему стоит держать между нами дистанцию, а не проявлять мнимую заботу.

— Думаю, Ксюша может сама решить, с кем ей и куда идти, — холодно бросает Вересов, при этом придвигает меня к себе ближе.

Я хочу послать к черту обоих мужчин, и на одного, и на другого зла. Но вместо этого из моего рта вырывается совсем другое:

— Леон прав, Толя. Тем более что нам с тобой уже давно не о чем говорить. И не приходи больше, пожалуйста. У меня своя жизнь, у тебя — своя.

На мгновенье повисает тишина, Толя буравит меня недовольные взглядом, но понимает, что скандалить при Леоне не стоит. Сегодня он ничего не добьётся.

— Еще увидимся, — выплевывает бывший и быстрым шагом удаляется.

Я наконец-то могу расслабиться немного. Но ненадолго.

— Идем, — подталкивает меня к дому Леон.

Я замираю, поворачиваю к нему голову.

— Спасибо за помощь, но дальше я и в самом деле сама.

— Кажется, я ясно сказал, что доведу тебя до квартиры. Это не обсуждается, Ксения. Расскажешь мне заодно по дороге, чего этот тип к тебе пристает, если вы разошлись с ним, — с твердостью в голосе заявляет он, и спорить с ним сил нет. В сопровождении Леона иду к своему подъезду.

17. Глава 17

Мы поднимаемся на лифте в полном молчании. К счастью, Леон не спрашивает меня о Толе и о причине нашего с ним расставания. Это точно не то, о чем мне хотелось бы говорить с ним.

Лифт щелкает и останавливается. Дверцы распахиваются, и Леон пропускает меня первой. Я суетливо копошусь в сумочке перед входной дверью своей квартиры. Пытаюсь найти ключи, но те, как назло, куда-то запропастились. Проверяю боковой карманчик и наконец-то нахожу их. Вересов все это время стоит у меня за спиной. Не уходит. Дышит прямо в затылок.

Не с первого раза я попадаю в замочную скважину. Присутствие Леона слегка нервирует. Он отбирает у меня ключи и сам отпирает замок. Нажимает на ручку и открывает передо мной дверь.

— Спасибо, — произношу, повернув к нему голову. Он внимательно за мной следит, замерев на месте. Кивает в ответ.