- Экспертизу уже делал? - Я вопросительно смотрю. - ДНК-тест, - поясняет Полянский. - Утром. Результаты через пару дней.

Сам говорю, а внутри словно чувство вины концентрируется. Тут же перед глазами всплывает улыбающийся Платон и то, как уверенно мама заявила, что он точно мой…

- Хорошо. Полные данные жены сбросишь мне на почту, - подводит итог этот татуированный спец.

- А когда… когда ждать результат?

- Соскучился по ней? - усмехается он. На что я хмурюсь.

- Вообще-то в записке говорится про опасность.

Олег равнодушно жмет плечами.

- Это еще ничего не значит. Может, ей надоело тащить ребенка одной. Может, влюбилась, а мужик отказался принять довесок.

Вроде бы логичные варианты, а у меня внутри аж восстает все против.

- Что? Скажешь, она не такая?

Я молчу. Потому что хоть мне и кажется, что Поля - не такая, все-таки закрадываются сомнения - а что, если она изменилась? Что если…

- Так что по срокам? - спрашиваю снова.

- Позвоню, как будут новости, - говорит Олег и поднимается из-за стола. - Жду данные.

После чего просто уходит. Смотрю вслед этому колоритному мужику и обалдеваю от того, насколько непростые друзья у Зверева. Надеюсь, он и действительно такой спец, как говорил друг. Потому что я и правда волнуюсь за Полину.

Пусть и не должен…

9. - 8 Полина -

Утро в новой палате начинается неплохо, но уже после завтрака все идет кувырком. Ко мне приходит врач раньше привычного времени. Игнат Иванович выглядит взвинченным и уставшим. Вчера он еще раз заходил ко мне, уже после перевода - уточнял, все ли в порядке. На мой вопрос, почему я теперь здесь, только загадочно промолчал.

- Алина, у меня для вас не очень-то хорошие новости, - начинает Игнат Иванович. - Поэтому сначала ответьте - удалось ли вам хоть что-то вспомнить?

- Увы, но нет, - развожу руками. Хоть и чувствую себя уже гораздо лучше, в памяти по-прежнему чистый лист.

- Жаль, - раздосадованно выдает мужчина. - Это бы упростило дело.

- А что случилось? - напрягаюсь от его реакции.

- Дело в том, что у нас в больнице ЧП - прорыв труб и еще кое-чего. И очень скоро мы останемся не только без отопления, но и без электричества.

Я шокированно смотрю на него, не зная, что вообще на это сказать.

- Тех больных, кто может долечиваться дома, мы досрочно выписываем. А остальных - переводим в другую больницу. Но там, сами понимаете, все переполнено. Так что… - Игнат Иванович тяжело вздыхает. - В общем, в вашем случае вы могли бы продолжить наблюдаться амбулаторно. Конечно, если бы вам было куда вернуться, - добавляет тут же.

- Но мне некуда… - едва не плача, отвечаю ему.

- Понимаю, просто… Палату вам ведь оплатил тот мужчина, Владимир. Может, вы свяжитесь с ним? Я, конечно, отправлю вас в другую больницу, но там сейчас такие условия, что…

Он многозначительно молчит, недоговаривая очевидные вещи.

- Владимир оплатил? - с запозданием доходит до меня.

- Да. Я потому и пришел к вам. Думал, вы догадались… - Врачу, кажется, неудобно из-за того, что он рассказал об этом. - Ладно, вы если решите выписываться, дайте знать, а если нет - то просто ждите. Медсестра придет, поможет спуститься вниз, когда подойдет ваша очередь для переезда в другую больницу.

В этот момент моргнула люстра и погасла. Мужчина нахмурился и, качнув головой, вышел из палаты.

Напугал ли он меня? Определенно. Я не то чтобы боюсь оказаться в менее удобных условиях, просто…

Взгляд падает на ту самую визитку, которую вчера разглядывала перед сном. Значит, Владимир оплатил мне отдельную палату. Зачем? Неужели правда хотел просто помочь? Он не казался мне отталкивающим или неприятным. Напротив. Но и просто воспользоваться его предложением я почему-то медлю.