Он кончил. И снова в меня.

А как же…? Черт, последствия. Или с первого раза их не бывает?

– Ласточка, все хорошо? – Сергей заглядывает мне в глаза. – У меня аллергия на латекс, – отвечает, словно подслушав мои мысли. – Не волнуйся, вовремя выпитая таблетка избавит тебя от головной боли, – он касается кончиком пальца моего носа, будто нажимая на кнопку.

– У тебя есть… эта таблетка? – вылезаю из воды и прижимаю руки к груди, чтобы согреться. Меня начинает трясти. Я не пью таблетки, вообще никакие.

– Да, все есть, пойдем, – он набрасывает на меня толстый махровый халат.

Сам идет голышом, будто ему совсем-совсем не холодно.

Сергей обтирается полотенцем и дает мне лекарство со стаканом воды. Мое сердце принимается бешено колотиться от страха. Я боюсь таблеток, потому что в детстве мама за мной не усмотрела, и я залезла в аптечку. Как итог – отравление.

Сейчас, конечно, ситуация другая, но я ничего не могу с собой поделать.

Не могу ее проглотить. Просто не могу. Смотрю на нее, как на бомбу.

А вдруг это снотворное или наркотик?

Сейчас я вырублюсь, а он возьмет меня и убьет.

Не-ет, бред. Бред. Сергей не такой.

Хватаю таблетку и прячу в кармане халата. Ничего не будет. С одного раза не будет. Это невозможно. Я читала… У меня скоро начнутся критические дни. Значит, последствий в виде беременности не будет. А за своим здоровьем, я уверена, он тщательно следит.

Сердце кое-как успокаивается.

– Выпила? – вернувшись, спрашивает Сергей. Он отходил, чтобы одеться в сухое.

– Угум.

– Хочешь чего-нибудь? Фруктов, например. В холодильнике есть клубника. Ты любишь клубнику?

– Или чего-нибудь необычного? – спрашивает мужчина и достает коробочку в золотой фольге. – Дубайский шоколад, – объявляет он, открывая ее.

Внутри лежат аккуратные плитки, посыпанные дроблеными фисташками. – С кнафе и тахини. Говорят, очень вкусно.

Он протягивает мне плитку, и я беру ее неуверенно, словно экзотического зверька. Откусываю маленький кусочек.

– Это очень вкусно и необычно, – отвечаю я.

Сергей без предупреждения впивается в мой рот, будто тоже желая вместе со мной отведать вкус шоколада.

Его губы обжигают сладостью, смешиваясь с терпким привкусом тахини.

Я отвечаю на поцелуй, позволяя ему углубиться. Ощущаю, как шоколад тает у нас во рту и растекается волнами удовольствия по всему телу. Рука Сергея обвивает мою талию, а вторая касается моего горла. Но не сдавливает, а просто придерживает.

Отстранившись, он смотрит мне в глаза, и в них пляшут бесы.

– Понравилось? – шепчет мужчина, и его дыхание опаляет мои губы.

– Очень, – выдыхаю в ответ.

Он откусывает еще кусочек шоколада и снова целует меня, на этот раз еще более жадно и требовательно. Его язык скользит по моему, вызывая дрожь.

Запускаю пальцы в его волосы, чувствуя их шелковистость и упругость. Все остальное перестает существовать, есть только мы и этот безумно вкусный дубайский шоколад.

– Знаешь, – шепчу смущённо, отрываясь от его губ, – кажется, я подсела на дубайский шоколад.

Сергей улыбается, и эта улыбка пронзает меня насквозь.

– Боюсь, у меня есть еще много чего, на что ты можешь подсесть.

Его слова звучат как обещание, как вызов. Чувствую, как внутри меня разгорается огонь, готовый вспыхнуть в любой момент. Смотрю в его глаза и вижу в них отражение собственного желания.

– Не сомневаюсь, – отвечаю с улыбкой. – День рождения – идеальный день, чтобы попробовать столько всего нового. Спасибо тебе, Сергей…

– У тебя сегодня день рождения? – присвистывает он.

– Да, мне исполнилось двадцать.

– Отличный возраст. Что ж ты сразу не сказала? Я бы торт организовал.