Я согнулась и попыталась отдышатся, шея болела, наверняка останутся синяки.

– Твой братишка задолжал нам о-о-очень много денег, – протянул здоровый мужик, наклонившись ко мне. – Мы его уже предупредили, что пора бы платить, но, кажется, он нас не понял.

– Сколько он вам должен? – я не могла поднять голову, чтобы посмотреть на мужчину, меня всю сковал страх.

– Совсем немного, – он погладил меня по голове. – Три миллиона, но Костарев не любит, когда его кидают.

– Я все отдам, обещаю.

– У тебя два месяца, – спокойно ответил тот. – А если я не получу должок, то твоему братику еще раз объяснят, как обращаются с неплательщиками, а квартира пойдет в счет уплаты процентов, – он замолчал, я не могла собраться с мыслями, чтобы ответить. Для чего Льву понадобились такие деньги? Что будет с мамой, если она узнает об этом. Пока я молчала, мужчина потерял терпение и, схватив меня за волосы, с силой дернул голову, запрокинув ее. – Ты поняла меня, сука! – заорал он и влепил мне пощёчину.

– Да, – промямлила я, чувствуя металлический вкус крови во рту.

– Ну вот и славненько, – его голос стал мягким, словно он разговаривал с ребенком. – Надеюсь, мы друг друга поняли, и больше не будет никаких неприятностей.

– Конечно, – отозвалась я, боясь, что мне вновь прилетит.

– Приятно было познакомиться, – он сделал шаг ко второму мужчине. – Пойдем.

– Что? – возмутился худощавый и, схватив меня, развернул к стене лицом и прижал. – Дай хоть возьму свою комиссию.

Он стал лапать меня, я пыталась сопротивляться, но он поймал мои руки, заломил их за спину.

– Отпустите, – простонала я. – Пожалуйста, отпустите. Не надо! Прошу!

Внезапно мужчина позади меня исчез.

– Нам сказали принести деньги, а не трахать ее!

– Можно совместить.

– Придурок! Может, ее Костырев захочет, ты ему что после себя девку предложишь?

Я стояла, прижавшись лицом к стене, боясь пошевелиться. Из глаз потекли слезы, сил больше не было, все тело содрогалось от выплеска адреналина. Я молилась, чтобы они скорее ушли.

– Ты же не против, если мы это возьмем? – я боковым взглядом увидела, что мужчина взял рамку с фотографией, я легонько кивнула. – Благодарю, – кивнул тут и направился к выходу.

– Увидимся, – прошептал другой мужчина, наклонившись ко мне, и схватил меня за задницу.

– Мы уходим, – настойчиво произнес здоровый мужик и другой тут же меня отпустил, недовольно фыркнув.

Даже когда они вышли, я не могла пошевелиться, так и стояла, прижавшись к стене и рыдала.

На этот раз Лев вляпался по самые уши и втянул нас всех. Если мама узнает об этом, у нее случиться сердечный приступ.

«Зачем он так с нами? Мама ни в чем ему не отказывала, всегда шла у него на поводу. Как теперь из этого выбираться?»

Я так простояла, пока у меня не закончились слезы, от рыданий меня всю потряхивало. Я дошла до двери, закрыла ее и свернулась калачиком у порога. Потерянная, обессиленная, напуганная. Это всё было слишком для меня, я сломалась, хотелось просто раствориться в небытие.

Я пролежала так почти полчаса, но все же нашла в себе силы собраться и встать. Мне нужно быть сильной, чтобы не волновать маму. Хорошо, что сегодня она была на работе, и эти бандиты заявились, когда ее не было дома.

Умывшись, я вызвала такси и поехала в больницу. Мне хотелось прибить брата, я была полна праведного гнева, но стоило мне войти в палату и увидеть его, как злость сменилась жалостью и болью отозвалась в груди.

Лев спал, его лицо было похоже на месиво, красно-фиолетовые гематомы, губа разбита, опухший сине-желтый глаз. На ребрах была тугая повязка, а на ногу был наложен гипс. Он часто влипал в неприятности, но до такого дело дошло впервые, хотя всё вело к этому.