Проглатываю вязкую слюну.

- Вы себе льстите, если считаете, что сможете иметь разом и меня и Ольгу.

Встречаюсь с ним взглядом. Быть третьей точно не про меня.

Поправляю локон и чувствую как меня прямо-таки обжигает лед его глаз.

- Ев, ну ты чего там застряла? - орёт мне в спину Крис, стоящая возле выхода.

Оборачиваюсь, иду к подруге и следом вздрагиваю от резкого удара о металл за спиной.

- Мужчина! Не портите имущество! - фырчит на него рыжая пигалица за кассой.

- Тогда добавьте в него кофе! Одно молоко выдаёт!

Нагоняю Кристину уже у внедорожника и сую ей в руки стакан.

Подруга приподнимает крышку и щурится.

- Тут кофе, а не молоко, - потом переводит взгляд на меня. - Я слышала как он орал. Походу после вчерашнего все предохранители сгорели и надо спасаться бегством.

- Кстати об этом…

Крис раз в три-четыре месяца нарывается на неприятности на какой-нибудь мега-тусовке, куда почему-то никогда не берет меня. Вообще-то друзья не обязаны прямо все-все делать вместе, но иногда мне кажется, что Крис считает меня слишком правильной и скучной.

- Я договорилась, что до шале нас подбросят ребята, - подруга падает на сиденье.

Кристина высоко поднимает брови, указывая взглядом на отца: “мол, кто не с нами, тот против нас”. 

- Он ходит с бабами по барам-ресторанам, а мне даже с парнем в холле отеля посидеть нельзя.

Тут дверь открывает Тавицкий. На миг мы с ним снова встречаемся взглядами, его глаза как будто обжигают.

Отворачиваюсь. Мне кажется, Григорий Викторович хочет что-то мне сказать, и возникшая пауза накручивает мне нервы. 

Наконец, он молча садится за руль и заводит мотор.

- Ты ведь сказала, что будешь рада оторваться, - шепчет мне на ухо Кристинка под урчание двигателя. 

Зажимаю в руках мобильный. Я в нашей уютной дружбе всегда была противовесом - оплотом спокойствия, справедливости и разума. А еще надежной жилеткой, в которую всегда можно поплакать после приключений.

Внедорожник срывается с места и врезается в поднявшуюся некстати метель.

Кажется, у всех, включая меня, да даже у погоды рвет тормоза.

Тавицкий по-прежнему лихачит как сумасшедший.

По мере приближения к Ростову-на-Дону я становлюсь похожа на скрученную пружину. Ведь чертов Hunny Bunny расположен как раз там. 

- Пап, - мурлычет Крис. - Давай, ты поедешь в отель, отдохнешь после поездки, а мы с Евой немного прогуляемся. 

Демонстрирует ему экран телефона, когда мы останавливаемся на светофоре. 

- Я тут заказала экскурсию… - пролистывает несколько фоток на телефоне. 

Одна из них с подтверждением заказа. 

- Начинается прямо у этого памятника, угу. 

Вздрагиваю. когда ловлю на себе темный взгляд Тавицкого.

“Скажи ему правду, Ева”, - твердит подсознание. 

Но я прикусываю губу и почему-то молчу. Сказать. Чтобы что?  

Нервно дёргаю замочек на пуховике и отворачиваюсь к окну.

Крис тем временем высматривает что-то через моё плечо.

- Ага! Во-во-во! Вот тут!

За стеклом проплывает та самая вывеска “Hunny Bunny” и я готовлюсь выпорхнуть в безумную жизнь Кристины Тавицкой. Попробовать наконец что-то, от чего она так долго меня берегла. Что-то, что вышибет из моей головы ее отца и его силиконовую Ольгу. Как клин клином.

- Я должен извиниться, - вдруг, говорит он. - С утра был случайный звонок. Я нечаянно нажал кнопку.

- Папа-а-ан! - прерывает нас Кристина. - Почему тут закрыто?

Я словно приклеиваюсь к креслу. Закрыто из-за меня.

- Пап, экскурсовод уже нам машет. 

Тавицкий неожиданно поворачивается к лобовому стеклу и напряженно смотрит вперед. 

- Что это еще такое?

Впереди припаркован внедорожник парней, и если Тавицкий видел его, то не мог не узнать.