Мне не нужна твоя жалость, если ты не чувствуешь ко мне ничего кроме нее!

- Что, снова будешь дома отсиживаться? - недовольно брюзжит с утра мама.

- Я не могу сегодня пойти в универ.

Прислоняет сухую руку к моему лбу.

- Температуры нет. Решила перестать учиться?  

Да ничего я не решила.

Комкаю одеяло.

- Мам, мне надо сходить к гинекологу.

Хмыкает.

- Зачем? Ты же не… - садится на край покрывала и пристально и с опаской смотрит в район моего живота.

Запахиваюсь.

- Да ты что, нет! Просто осмотр, - почему-то дополняю. - Плановый. Нас не пускают без диспансеризации на пары.

Она придвигается ближе.

- Ну тогда, дочь, что за дурь? Я тебе говорила, - разворачивает меня к себе за плечи. - Не иди в мед. Одна зубрежка. Света белого не видать. Лучше как я, на экономиста. 

“И совести спокойней”, - этого мать недоговаривает.

- Может еще не поздно перевестись?

- Мам… просто доктор - мужчина. И я его хорошо знаю, - сдавленно выдаю, игнорируя её вопрос. - Он… папа Кристины. Ты же помнишь, я вас с ней знакомила?

Мама встает и закидывает себе полотенце на плечо.

- Тьфу! Проблемы себе нашла! Как говорил еще Костя, - это она сейчас про отца. - Врач - существо бесполое. Знаешь сколько отец этой твоей Кристины видел вагин?

Даже думать об этом не хочу, как и о том, кем он теперь меня считает после всего, что наплёл мажор в переписке. Стискиваю зубы, поднимаюсь и лениво тащусь в ванную.

- Короче, живо на осмотр! - продолжает мать. - Иначе я перестану закрывать глаза на то, что твоя шарага требует целых шесть лет обучения не считая ординатуры! 

Мать угрожающе басит:

- Ты завтра же у меня устроишься в соседний магазин и станешь приносить домой деньги!

Быстро ополаскиваюсь под душем и возвращаюсь в спальню. Натягиваю футболку и джинсы, пуховик и выхожу в прихожую. Мама довольно страшна, когда входит в раж и другого выхода, как пойти на осмотр, у меня, похоже, нет.

Она практически выпроваживает меня за дверь со словами:

‐ Нечего тебе делать в медицине, если боишься какого-то мужика.

Еду в ту самую клинику. “Покажусь Григорию Викторовичу, решу вопрос с универом” - уговариваю себя. Всего-навсего неприятная медицинская процедура.

В дверях я ровно в десять тридцать. Опоздала к назначенному времени уже на полчаса.

Девушка с ресепшн мило улыбается и провожает меня в кабинет к хозяину клиники.

- Григорий Викторович ожидает, - отворяет передо мной дверь, словно врата ада.

Сегодня я уже не такая красивая, как в прошлый раз. И не такая уверенная в себе. 

Бросаю быстрый взгляд на Тавицкого и отвожу глаза.

Григорий Викторович выглядит уверенным, отстраненным. И, как всегда, до умопомрачения сексуальным! Что-то пишет в карточке.

Я аккуратно прикрываю за собой дверь, но в последний момент её подхватывает сквозняк, створка оглушительно хлопает. И мы встречаемся взглядами.

Чёрт!

Вспоминаю как он касался моей груди. И тогда его глаза примерно так же потемнели.

‐ Ты опоздала, Ева, - чеканит Тавицкий и встает. Направляется к креслу. - У нас с тобой мало времени.

Как будто прирастаю к порогу, понимая, что сейчас Григорий Викторович меня увидит… там. Что будет касаться вот этими самыми пальцами… 

Он стелет на кресло пеленку, но на миг останавливается. Сжимает голубую синтетическую ткань. Я вижу как крепко отец подруги стиснул челюсти.

‐ Я ведь знал... - доносится сдавленно.

Сжимаю номерок от гардероба и царапаю ногтем пластиковые цифры. Мысли в голове по дороге “гардероб-кабинет Тавицкого” прыгали, как шальные - даже убрать в карман его забыла.

‐ Знал, что надо было приехать тогда, в клуб…