Скрипнул зубами от вновь вспыхнувшей злости и раздражения на уродственничков Алины и приближённый персонал. Нет, дорогие мои, я вам не позволю наложить свои грязные лапы на имущество моей дочери – всем хребты сломаю за девочку. Только попробуйте приблизиться к нашей небольшой семье.

Друзья прибыли ровно в назначенное время. Впустил их в дом, удерживая дочку на руках и стоило трём здоровым мужикам войти в дом, как малышка вновь заплакала, увидев незнакомые страшные морды.

- Чёрт… - ругнулся я. – Надо было её оставить в манеже. Не подумал. Тише, тише крошка…

- А кто это такой маленький и плачет? Какая маленькая и очень красивая девочка… У тебя такой папа, что тебе не нужно никого бояться… - засюсюкал Никита, который выглядел так, что у любого начиналась икота при виде него.

Алинка всхлипнула и заголосила сильнее, спрятав своё личико у меня на плече.

Погладил её по хрупкой спинке, стараясь успокоить.

- Кажется, дорогой мой друг, ты влип по полной, - заметил с ухмылкой Трофим. Он нёс в руках две огромных сумки с оборудованием.

- Богдан, у тебя такой взгляд, какого я у тебя никогда не видел, - рассмеялся Лютик. – Теперь мы будем знать, что дети тебя пугают.

- Посмотрю я на тебя как запоёшь, когда свой первый появится, - оскалился на него Никита.

- Боже упаси от такого счастья, - перекрестился Лютик. – Я ещё слишком молод для детей. Вот лет через десять может быть…

- Лет через десять тебе уже дедушкой пора становиться, - натурально заржал Трофим.

Алина, тем временем, перестала плакать. Она продолжала хмуриться и кривить плаксиво ротик, но при этом с интересом прислушивалась и наблюдала за нами.

- О будущем давайте поговорим позже. У меня ребёнок голодный, - заметил я. – Никита, ты привёз питание?

Никита кивнул.

- Где здесь кухня? – пробасил он.

- Пойдём, - повёл я его. – Парни, вы пока осмотритесь. Дом большой, фаршировать его придётся долго.

- Да, мы уже заметили, - согласился Лютик. – Но как говориться, глаза страшатся, а руки делают. Так что за ночь, думаю, управимся.

- Конечно управимся, - сказал уверенно Трофим. – Ты иди, корми свою ляльку, а мы пройдёмся по твоему дворцу.

- Этот дворец не мой, а Алины, – сказал я. – Как только завершится бумажная и судебная волокита, мы съедем из этого музея.

- Согласен, жить здесь как-то неуютно… - сказал Лютик, внимательно разглядывая полотна на стене, которые наверняка являются подлинниками и стоят больше, чем сам этот дом.

На полотнах были изображены портреты людей примерно 17-19-х веков. Я правда не силён в истории, но что знаю наверняка, так это то, что совсем нет ничего хорошего, когда на тебя день изо дня пялятся чопорные мужики в камзолах и напудренные, полуобморочные дамы. Жуть берёт от обилия этих лиц и глаз.

Я пошёл вместе с дочерью и Никитой на кухню.

Мой друг поставил пакеты на мраморный стол и начал вытаскивать многочисленные баночки и бутылочки.

- Не знал, что может понравиться твоей дочке, поэтому я взял всё, - сказал Никита, опустошая третий по счёту пакет.

- Да тут питания на целый год хватить может, - заметил я.

- Хех! – хмыкнул Никита и сказал: - Эти малыши с виду крошки, но ты даже не представляешь, сколько они порой могут съесть. Так что ты не радуйся раньше времени. Этого всего максимум на недельку, другую хватит и всё.

- Да ты шутишь, - задумчиво произнёс я, оглядывая выросшую гору из детского питания.

- Скоро сам увидишь, - хохотнул Никита и подмигнул Алинке.

Алина очень внимательно следила за его движениями и прислушивалась. Похоже, кое-кому нравятся мужские голоса. Или просто ей нравится слушать, когда разговаривают.