Звучит притянуто за уши, но меня это успокаивает, и я соглашаюсь.

***

– Она просто невероятная! – я откусываю громадный кусок пиццы, моя любимая пепперони с двойным сыром.

Я с аппетитом уминаю пиццу и запиваю апельсиновым соком, пока Карим просто сидит и смотрит на меня.

Я согласилась на ужин, но на своих условиях. Выбрала для этого пиццерию, не забегаловку, а вполне сносный итальянский ресторанчик, но без пафоса.

– Ты такое не ешь? – я тянусь за третьим куском.

– Что ты еще любишь? – отвечает мужчина вопросом на вопрос.

– Фисташковое мороженое, осень и спать до обеда.

– Так может, я не ту работу тебе нашел? Я могу договориться с Маратом…

– Нет! Я буду работать как все. Правда, я очень благодарна и не хочу к себе особенного отношения.

– Тебя там всё устроило?

– Да, всё отлично. Марат уехал рано, и работы было немного, – я покончила с пиццей, и Карим заказал мне десерт. Кажется, сегодня я наемся на неделю вперед.

Сегодняшний вечер не был похож на предыдущий, более расслабленный и спокойный, даже Карим себя вел менее надменно. Я замечала за ним хищные взгляды, но лишнего он себе не позволял, ровно до того момента, пока не привез меня обратно в гостиницу.

Я хотела отстегнуть ремень безопасности, но у меня не получилось, и мужчина потянулся помочь мне. Его рука накрыла мою, и я вздрогнула от горячего прикосновения.

Сердце снова пустилось в пляс, я медленно повернула голову, и мы встретились взглядами. Обжигающий, манящий, такой привлекательный. Губы сохнут и хочется их облизать, но боюсь, что это станет призывом, но я еще не готова. Не думаю, что буду когда-то готова.

Когда он так рядом, внутри словно огонь разгорается, так и хочется потянуться к нему рукой, скользнуть по сильной шее, коснуться плеч. Он выглядит таким сильным, больший по сравнению со мной.

Смотрю в карие глаза Карима, а сама представляю, каково это – утонуть в его объятьях. Спрятаться лицом на его сильной груди, вдохнуть его пьянящий аромат.

– Саша, – он касается моего лица, чуть притягивает к себе.

И я лечу, словно мотылек на огонь. Вот чувствую, что сейчас сгорю ко всём чертям.

Нет! Хуже, я взорвусь. Если этот мужчина коснётся моих губ, то это будет просто фейерверк. Огонь, который сожжёт нас.

Мои ресницы опускаются, и я чуть приоткрываю рот. Уже чувствую его дыхание, борода покалывает лицо. Никогда не целовалась с мужчинами с бородой.

Интересно, как это? Ладонью касаюсь его лица, так приятно, немного колет, но мне нравится, от одного прикосновения ощущаешь, что целуешь мужчину.

Он касается моих губ. Я рассчитывала на нежный поцелуй, к которым привыкла, но с Каримом всё не так, как я привыкла.

Его рука уже на моем затылке, властно притягивает к себе, его язык уже ворвался в мой рот и ласкает с таким остервенением, что я сжимаю бедра, потому что пожар начался, и хрен такое потушишь!

Сдавленный стон. Карим хватает за бедро, сжимает до боли, я растекаюсь, словно мед.

Это вообще как? Это незаконно! Одно касание, один поцелуй, а я улетела на облака. Мужчина переключается на мою шею. Страстно целует, а его рука уже нащупала резинку чулок.

– Саша, – голос хриплый, чуть севший, – идем в номер.

Тут меня словно окатили ледяной водой.

– Нет, – я буквально вскрикиваю.

Да что же это я делаю. Нет! Так нельзя.

Выбегаю из машины и несусь в свой номер, уже на ресепшене понимаю, что оставила сумочку с телефоном в его машине.

Мне дают запасную карточку от номера, я быстро раздеваюсь и лечу в душ. Кошмар! Что же я наделала? Вообще обо всём забыла.

В сумочке телефон, а мне надо маме позвонить… Ладно, ее номер я знаю наизусть, сейчас чуть остыну и спущусь на первый этаж, скажу, что с работы звоню, а телефон сел.